Поэтому теперь применяются кеннинги, в которых к обозначению женщины прибавляют слово "камень" или любое хейти камня. Женщину также называют именами всех богинь, валькирий, пори и дне. Правильно называть женщину и по ее занятиям, имуществу либо роду.
Какие есть кеннинги золота? Зовут его "огнем Эгира" и "иглами Гласира", "волосами Сив", "головной повязкой Фуллы", "слезами Фрейи", "счетом рта, голосом или словом великанов", "каплей Драупнира", "дождем либо ливнем Драупнира или глаз Фрейи", "выкупом за выдру", "выкупом, вынужденным у асов", "посевом долины Фюри", "крышей кургана Хёльги", "огнем вод" и "огнем руки", "камнем, или островом, или блеском руки".
Почему золото называют огнем Эгира? Это объясняет уже упомянутый рассказ об Эгире. Он был на пиру в Асгарде и, собравшись в обратный путь, пригласил Одина и всех асов прийти к нему в гости через три месяца. И отправились в путь Один и Ньёрд, Фрейр, Тюр, Брага, Видар, Локи, а с ними и богини Фригг, Фрейя, Гевьон, Скади, Идунн, Сив. Тора с ними не было: он тогда уехал на восток бить великанов. Когда боги расселись по местам, - Эгир приказал внести в палату светящееся золото, и оно, как огонь, озарило всю палату и светило во время пира, подобно тем мечам, что служили вместо огня в Вальгалле. Там Локи разбранился со всеми богами29 и убил раба Эгира по имени Фимафенг; а другого раба его звали Эльдиром. Жену Эгира зовут Ран, а девятерых дочерей так, как уже было написано. На том пиру все подавалось само: и яства, и пиво, и все, что бывает нужно на пирах. Там стало известно асам, что у Ран есть сеть, которой она ловит всех людей, утонувших в море.
Этот рассказ объясняет, почему золото называют "огнем, либо светом, либо сиянием Эгира, Ран или дочерей Эгира". В согласии с этими кеннингами золото принято теперь называть "огнем моря" со всеми хейти моря, ибо Эгир и Ран называются всеми хейти моря. А потому золото зовут и "огнем воды или рек" со всеми хейти рек. И с этими хейти поступают так же, как и со всеми прочими хейти и кеннингами: младшие скальды сочиняют по образцу старших, то есть так, как было у них в стихах, но мало-помалу вносят и новое, то, что, по их разумению, подобно сочиненному прежде, как вода подобна морю, а река - воде, а ручей - реке. Поэтому и называется новшеством все, что помогает разнообразить хейти в кеннингах. И считается правильным все, что создается по сходству и в согласии с природой. [Далее приведена строфа скальда Браги, в которой золото называется "огнем скамьи макрели" ("скамья макрели" - море).]
Почему золото называют "иглами или листвой Гласира"? В Асгарде перед воротами Вальгаллы есть роща по имени Гласир, все листья в ней из красного золота. Так здесь об этом сказано:
Гласир златолистый
стоит пред чертогом
Тюра Победы.
Это прекраснейший лес у богов и людей. Почему золото называется волосами Сив? Локи, сын Лаувейи, сделал такую пакость: отрезал у Сив все волосы. Проведав о том. Тор поймал Локи и переломал бы ему кости, если бы тот не поклялся добиться от черных альвов, чтобы они сделали для Сив волосы из золота, которые росли бы, как настоящие. Вслед за тем Локи отправился к карликам, которых называют сыновьями Ивальди, и они сделали такие волосы, и корабль Скидбладнир, и еще копье Одину, что зовется Гунгнир. И тогда Локи поспорил с карлом по имени Брокк и поставил в заклад свою голову, что брат того карла, Эйтри, не сделает трех таких сокровищ, чтобы сравнялись с этими. И когда они пришли в кузницу, Эйтри положил в горн свиную кожу и велел Брокку поддувать, не останавливаясь, пока он не вынет из горна того, что было туда положено. Но едва он вышел из кузницы, а брат его Брокк взялся за меха, на руку Брокку уселась муха и стала жалить. Но он работал, как прежде, пока кузнец не вынул из горна изделия, и это был вепрь с золотою щетиной.
Затем кузнец положил в горн золото и велел поддувать и не прерывать работы, пока он не вернется. Когда он ушел, прилетела муха и, сев на шею Брокку, укусила вдвое больней, чем раньше. Но тот все поддувал, пока кузнец не вынул из горна золотого кольца, что зовется Драупнир.
Тогда положил Эйтри в горн железо и велел дуть, говоря, что если поддувание будет прервано, ничего не получится. А муха тут уселась промеж глаз Брокку и ужалила в веко. И когда кровь залила ему глаза, так, что он ничего не видел, он быстро поднес руку к глазам и отогнал муху, а меха меж тем опали. Тут вошел кузнец и сказал, что чуть было не погибло все, что находится в горне. И он вынул из горна молот, отдал все сокровища своему брату Брокку и велел ему идти с ними в Асгард, чтобы взыскать заклад.
И когда карлик и Локи принесли сокровища, асы сели на свои судейские троны, и все должно было решиться по приговору Одина, Тора и Фрейра. Тогда Локи отдал Одину копье Гунгнир, Тору - волосы для Сив, а Фрейру - корабль Скидбладнир. И он объяснил, в чем суть тех сокровищ: копье разит, не зная преграды; волосы, стоит приложить их к голове Сив, тотчас прирастут, а кораблю Скидбладниру, куда бы ни лежал его путь, всегда дует попутный ветер, лишь поднимут на нем парус, и можно свернуть этот корабль как простой платок, и положить, если надо, себе в кошель.
Тогда Брокк достал свои сокровища. Он отдал Одину кольцо, говоря, что каждую девятую ночь капают из него по восьми колец такого же веса. Фрейру отдал он вепря, говоря, что тот может бежать по водам и воздуху, ночью и днем, быстрее любого коня, и ночью, и в самой Стране Тьмы будет ему светло: так светится у него щетина. А потом он отдал Тору молот, говоря, что им можно бить, с какою он захочет силой и по любой цели, и никогда не откажет молот, и куда бы он его ни бросил, он никогда не промахнется, и как бы далеко ни залетел молот, он всегда вернется Тору в руку. И если Тор захочет, молот сделается так мал, что можно носить его за пазухой. И лишь один у него недостаток: коротковата рукоять.
Приговор богов гласил, что молот - лучшее из всех сокровищ и надежная защита от инеистых великанов. И они рассудили, что карлик выиграл заклад. Тогда Локи стал предлагать выкуп за свою голову, но карлик ответил, что нечего и надеяться, будто ему удастся ее выкупить. "Тогда лови меня!" - воскликнул Локи. Но когда Тор хотел схватить его, он был уже далеко. У Локи были башмаки, в которых он мог бежать по водам и воздуху. Тогда карлик стал просить Тора поймать Локи. Тот так и сделал. Карлик хотел было отрубить Локи голову, но Локи сказал, что ему, мол, принадлежит голова, но не шея. Тогда карлик взял ремешок и нож и хотел проткнуть в губах у Локи дырки и зашить ему рот. Но нож никак не резал. Тогда он сказал, что тут лучше бы сгодилось шило его брата, и лишь помянул это шило, откуда ни возьмись, появилось шило и проткнуло Локи губы. Сшил он губы вместе, но Локи вырвал ремешок с мясом. Ремешок, которым был зашит рот Локи, зовется Вартари.
В этих стихах Эйвинда Губителя Скальдов в кеннинге золота упоминается головная повязка Фуллы: (следует полустрофа с кеннингом "заходящее солнце луга ресниц Фуллы" ("луг ресниц Фуллы" - ее лоб, "заходящее солнце лба" - золотая повязка).]
Как уже говорилось, золото называют и "слезами Фрейи". [Приведены полустрофы Скули Торстейнссона и Эйнара Скуласона с кеннингами золота "слезы Фрейи" и "слезы Мардёлль" (Мардёлль - Фрейя ).]
А здесь Эйнар обозначил Фрейю в кеннингах как "мать Хносс" и "жену Ода": [следуют стихи Эйнара с кеннингами золота "дождь глаз возлюбленной Ода", "снегопад ресниц матери племянницы Фрейра" ("племянница Фрейра" - Хносс, "мать Хносс" - Фрейя).] Отсюда также видно, что Фрейю можно звать в кеннингах и сестрою Фрейра. Вот еще примеры. [В последующих стихах Эйнара есть кеннинги золота "дитя дочери Ньёрда" и "дочь невесты ванов" (т. е. Хносс, что значит "сокровище"), а также "жар тропы лебедей Гаутрека" (Гаутрек - морской конунг, "лебеди Гаутрека" - корабли, "тропа кораблей" - море, "жар морей - золото).] В этих стихах Фрейя зовется "Гевн" и "невеста Баков".
Обозначения слез правильно соединять со всеми хейти Фрейи, называя таким путем золото. Эти кеннинги можно как угодно видоизменять, говоря о "граде, либо дожде, либо пурге, либо каплях, либо ливне, либо водопаде глаз, щек, ланит, ресниц или век Фрейи".
Здесь можно сказать, что, как уже упоминалось, золото называют "словом либо голосом великанов". [Приводится полустрофа скальда Браги, в которой применен кеннинг золота "голос Али шара дна моря".] Здесь камень назван "шаром дна моря", "Али камня"-это великан, а "голос великана" - это золото.
А вот отчего золото называют "выкупом за выдру".
Рассказывают, что однажды асы Один, Локи и Хёнир отправились в путь, чтобы осмотреть весь мир. Они пришли к одной реке и, идя вдоль берега, подошли к некоему водопаду. У водопада сидела выдра. Она как раз поймала лосося и ела, зажмурившись. Тогда Локи схватил камень и бросил в выдру и попал ей в голову. И стал похваляться Локи, что одним ударом добыл он выдру и лосося. Взяли асы лосося и выдру и унесли с собою. Подошли они к одному двору и зашли туда. Хозяина звали Хрейдмаром, он был могущественным человеком, изрядно сведущим в колдовстве. Асы попросились к нему ночевать и сказали, что у них вдоволь еды, и показали хозяину свою добычу.
Но, увидев выдру, Хрейдмар позвал своих сыновей, Фафнира и Регина, и сказал, что брат их Отр35 убит, и рассказал, кто это сделал. Тут отец с сыновьями напали на асов, захватили их в плен и связали. И сказали они, что та выдра была сыном Хрейдмара.
Асы, чтобы откупиться, предлагали столько золота, сколько назначит сам Хрейдмар. На том и помирились, а уговор скрепили клятвами. Тогда выдру ободрали и, взяв ее шкуру, Хрейдмар потребовал, чтобы асы наполнили всю шкуру красным золотом и засыпали золотом сверху. Таково, мол, условие мира.
Тогда Один послал Локи в страну черных альвов, и тот пришел к карлу по имени Андвари, жившему в воде в образе рыбы. Поймал его Локи и наложил выкуп: все золото, что тот хранил в скале. И когда они вошли в скалу, карлик вынес все золото, что у него было, и это было огромное богатство. Тут карлик смахнул себе под руку золотое колечко. Локи заметил это и велел отдать кольцо. Карлик молил не отнимать у него кольца, говоря, что это кольцо, если он сохранит его, снова умножит его богатство. Но Локи сказал, что он не должен оставлять себе ни крупицы золота, отнял кольцо и пошел. И тогда карлик сказал, что то кольцо будет стоить жизни всякому, кто им завладеет. Локи говорит, что это ему по душе, и добавляет, что может быть и сбудется это предсказание, если он донесет его до ушей тех, кто возьмет себе кольцо.
Пошел он назад к Хрейдмару и показал Одину золото, а Один, увидев кольцо, нашел, что оно красиво и отложил в сторону, а остальное золото уплатил Хрейдмару. Тот набил золотом шкуру выдры, насколько мог, а наполнив, поставил шкуру стоймя. Тогда подошел Один, чтобы засыпать шкуру золотом, а потом он позвал Хрейдмара, чтобы тот взглянул, вся ли шкура прикрыта. Хрейдмар вгляделся хорошенько и заметил один волосок от усов и велел прикрыть его, а не то, мол, будет мир между ними расторгнут. Тогда Один достал кольцо и прикрыл волосок, сказав, что теперь они уплатили сполна выкуп за выдру.
И когда Один взял свое копье, а Локи - свои башмаки, и более им нечего было страшиться, молвил Локи, что сказанное Андвари сбудется и кольцо и золото погубят тех, кто будет ими владеть. И потом это сбылось. Теперь рассказано, отчего золото называется "выкупом за выдру", либо "выкупом, вынужденным у асов", либо "металлом раздора".
Что еще можно поведать о том золоте? Хрейдмар получил его как выкуп за сына, но Фафнир и Регин стали требовать свою долю - выкуп за брата. Хрейдмар не уступал им ни крупицы. Тогда братья замыслили злодейство и убили отца ради этого золота. А потом Регин стал требовать, чтобы Фафнир разделил с ним золото поровну. Но Фафнир отвечает, что нечего и ждать, что он поделится золотом со своим братом, раз он убил ради этого золота своего отца. И он велел Регину убираться прочь, а не то, мол, и он будет убит, как Хрейдмар. Потом Фафнир взял принадлежавший Хрейдмару шлем и надел себе на голову - а это был шлем-страшилище, все живое пугалось, его завидев,- и еще взял меч Хротти. А у Регина был меч Ревиль. Регин бежал прочь. А Фафнир поднялся на Гнитахейд-поле, устроил там себе логово и, приняв образ змея, улегся на золоте.
Тогда Регин отправился к Хьяльпреку, конунгу в Тьоде, и "нанялся к нему кузнецом. У Регина воспитывался Сигурд, сын Сигмунда, сына Вёльсунга, и Хьёрдис, дочери Эйлими. Сигурд был наиславнейшим из всехъ конунгов-воителей по своему роду, силе и мужеству. Регин рассказал ему, где лежит на золоте Фафнир, и стал подстрекать его захватить то золото. Потом Регин сделал меч, что зовется Грам, и был тот меч таким острым, что Сигурд окунал его в реку и он резал комки шерсти, которые несло течением на его лезвие. А вслед за тем Сигурд разрубил мечом наковальню Регина до самого основания.
Потом Сигурд и Регин отправились на Гнитахейд-поле. Сигурд выкопал яму на тропе Фафнира и засел в нее. И когда Фафнир полз к воде и оказался над той ямой, Сигурд пронзил его мечом, и Фафниру пришла смерть. Тогда подошел Регин и сказал, что Сигурд убил его брата и стал требовать за это, чтобы он вынул сердце Фафнира и изжарил его на огне. И Регин нагнулся и, напившись крови Фафнира, лег спать. А Сигурд стал жарить сердце и, подумав, что, верно, оно изжарилось, дотронулся пальцем: не жестко ли. И когда пена из сердца попала ему на палец, он обжегся и сунул палец в рот. И только лишь попала ему на язык кровь из сердца, он уразумел птичью речь и понял, о чем говорили синицы, сидевшие на дереве. Одна сказала:
Вот конунг Сигурд,
обрызганный кровью,
Фафнира сердце
хочет поджарить;
мудрым сочла бы
дарящего кольца,
если бы он съел
сердце блестящее.
Вторая сказала:
Вот Регин лежит,
он злое задумал,
обманет он князя,
а тот ему верит;
в гневе слагает
злые слова,
за брата отмстит
злобу кующий.
Тогда Сигурд подошел к Регину и убил его, а потом сел на коня своего Грани и мал, пока не достиг логова Фафнира, забрал все золото и, связав его в тюки, навьючил Грани, сел сам и поехал своею дорогой.
Это сказание послужило к тому, что золото зовется "логовом либо жильем Фафнира", "металлом Гнитахейд-поля" либо "ношей Грани".
Вот ехал Сигурд, пока не увидел на горе какой-то дом. Там спала одна женщина, и была она в шлеме и в кольчуге. Он взмахнул мечом и разрубил на ней кольчугу. Женщина проснулась и назвалась Хильд. Обычно ее зовут Брюнхильд. Она была валькирией.
Сигурд поехал оттуда дальше и приехал к конунгу по имени Гьюки. Жену его звали Грихмильд, а детей - Гуннар, Хёгни, Гудрун и Гудню. Готторм приходился Гьюки пасынком. Там Сигурд остался надолго. Он женился на Гудрун, дочери Гьюки, а Гуннар и Хёгни поклялись Сигурду быть его побратимами.
Вскоре поехал Сигурд с сыновьями Гьюки к Атли, сыну Будли, сватать его сестру Брюнхильд Гуннару в жены. Она жила на горе Хиндафьялль, и вокруг ее палаты полыхал огонь, и она дала клятву, что выйдет замуж только за того, у кого станет духу проскакать через полымя. Вот поехали Сигурд и сыновья Гьюки - их еще называют Нифлунгами - на ту гору, и Гуннар должен был скакать через полымя. У него был конь по имени Гати, и тот конь не решился прыгнуть в огонь. Тогда Сигурд и Гуннар поменялись обличьями и именами, ибо Грани не хотел слушаться никого, кроме Сигурда. И тогда вскочил Сигурд на Грани и проскакал через полымя.
В тот же вечер Сигурд сыграл свадьбу с Брюнхильд. И когда они ложились в постель, он вынул из ножен меч Грам и положил между собой и нею. А наутро, встав и одевшись, он дал Брюнхильд свадебный дар - то золотое кольцо, что Локи отнял у Андвари, а у нее взял на память другое кольцо. Потом Сигурд вскочил на своего коня и поехал к своим сотоварищам. Они снова поменялись обличиями с Гуннаром и пустились вместе с Брюнхильд в обратный путь, к Гьюки.
У Сигурда было от Гудрун двое детей: Сигмунд и Сванхильд.
Раз случилось, что Брюнхильд и Гудрун пошли к реке мыть волосы. И когда они подошли к реке, Брюнхильд вошла с берега в воду и сказала, что не желает мыть голову той водой, что стекает с волос Гудрун, ибо у ее мужа больше отваги. Тогда Гудрун вошла в воду вслед за нею и сказала, что это ей подобает мыть волосы выше по течению, ибо ни Гуннар, ни кто другой в мире не сравнится доблестью с ее мужем. Ведь это он сразил Фафнира и Регина и завладел наследством их обоих. Тогда отвечает Брюнхильд: "Более славы в том, что Гуннар проскакал сквозь полымя, а Сигурд не посмел". Тут засмеялась Гудрун и молвила: "Уж не думаешь ли ты, что это Гуннар проскакал сквозь полымя? Я же думаю, что с тобой в постели был тот, кто дал мне это золотое кольцо. А то кольцо, что ты носишь на руке,- ты его приняла как свадебный дар - зовется кольцо Андвари, и думается мне, что не Гуннар добыл его с Гнитахейд-поля. Промолчала Брюнхильд и пошла домой.
С той поры она стала подговаривать Гуннара и Хёгни убить Сигурда. Но они были связаны с Сигурдом клятвою побратимства и подбили на убийство брата своего, Готторма. Он поразил Сигурда мечом, когда тот спал. Но Сигурд, раненый, бросил вслед ему меч свой Грам с такой силой, что тот разрубил Готторма пополам. И пали тогда Сигурд и сын его Сигмунд, трех зим отроду, которого они тоже убили. После этого Брюнхильд закололась мечом, и ее сожгли вместе с Сигурдом. А Гуннар и Хёгни, завладев наследством Фафнира и кольцом Андвари, стали править страною.
Конунг Атли, сын Будли, брат Брюнхильд, взял себе в жены Гудрун, которая была до того женою Сигурда, и у них были дети. Конунг Атли позвал к себе Гуннара и Хёгни, и они поехали к нему в гости. Но, прежде чем выехать из дома, они спрятали золото, наследство Фафнира, в Рейне, и с тех пор так и не нашли того золота. А конунг Атли выставил против Гуннара и Хёгни дружину, и дружина вступила в бой с ними, и они были захвачены в плен. Конунг Атли велел вырезать у Хёгни, живого, сердце. Так он погиб. Гуннара он велел бросить в змеиный ров, но ему тайком передали арфу, и он ударял по струнам пальцами ног - руки у него были связаны - и играл так, что все змеи уснули, кроме одной гадюки. Гадюка же подползла к нему и, прокусив хрящ под грудинною костью, всунула голову в отверстие и висела у него на печени, пока он не умер.
Гуннара и Хёгни называют Нифлунгами и Гьюкунгами, поэтому золото зовут "сокровищем либо наследством Нифлунгов".
Немного погодя Гудрун убила обоих своих сыновей и велела сделать чаши из их черепов, оправив те чаши в золото и серебро. Тогда устроили тризну по Нифлунгам, и на пиру Гудрун подала Атли мед в тех чашах, и он был смешан с кровью мальчиков. А сердца их велела она изжарить, чтобы конунг их съел. И когда все это было сделано, она ему все поведала, не скупясь на злые слова. Там было вдоволь хмельного меду, так что почти все, кто там был, как сидели, так и уснули. В ту же ночь пошла Гудрун к конунгу, туда, где он спал, а с нею был сын Хёгни, и они напали на конунга, и пришла ему смерть. А потом они подожгли палаты, и все люди, что там находились, сгорели.
После этого Гудрун пошла к морю и кинулась в него, чтобы утопиться, но ее отнесло через фьорд к земле, которою правил конунг Ионакр. Увидев ее, он привел ее к себе и женился на ней. У них было трое сыновей: Сёрли, Хамдир и Эрп. У всех у них волосы были черные, как вороново крыло, так же как и у Гуннара, Хёгни и других Нифлунгов.
Там воспитывалась и Сванхильд, дочь молодого Сигурда. Она была прекраснейшей из женщин. О том стало известно Ёрмунрекку Могучему. Он послал своего сына Рандвера просватать ее за себя. И когда тот приехал к Ионакру, ему отдали Сванхильд, и он должен был отвести ее к Ёрмунрекку. И сказал тогда ярл Бикки, что было бы лучше, чтобы Сванхильд досталась Рандверу, потому что оба они молоды, а Ёрмунрекк - старик. Этот совет пришелся по сердцу молодым людям, а Бикки сразу же рассказал все конунгу. Тогда повелел конунг Ёрмунрекк схватить своего сына и отвести на виселицу. Рандвер взял своего сокола и, выщипав у него все перья, велел отнести его своему отцу. И Рандвера повесили. Когда же Ёрмунрекк увидел того сокола, уразумел он, что как беспомощен бесперый сокол, так беззащитно и его государство, ибо он стар и нету у него сына. Потом Ёрмунрекк возвращался со своими людьми из леса, где они охотились, и увидел Сванхильд: она сидела и убирала волосы. И тогда они пустили на нее лошадей и растоптали копытами насмерть.
Когда же прослышала о том Гудрун, она стала подстрекать своих сыновей отомстить за Сванхильд. Когда они снаряжались в поход, Гудрун дала им столь крепкие кольчуги и шлемы, что не брало их никакое железо. Она посоветовала им, чтобы, пришедши к конунгу Ёрмунрекку, они напали на него ночью, когда он спит. Сёрли и Хамдир должны были рубить ему руки и ноги, а Эрп - голову. Но по дороге братья спросили Эрпа, как он собирается им помочь, когда они доберутся к Ёрмунрекку. Он отвечает, что поддержит их, как рука ногу. Они говорят, что никогда не бывало такого, чтобы рука была поддержкой ноге. Они были так сердиты на свою мать за то, что она провожала их с речами, полными ненависти, что им хотелось бы причинить ей наибольшее зло, и они убили Эрпа, потому что она любила его сильнее всех. Немного погодя Сёрли поскользнулся одною ногою, но, подпершись рукою, удержался. Тогда он молвил: "Вот рука и поддержала ногу. Лучше было бы, если б Эрп остался жив!".
А пришедши ночью к конунгу Ёрмунрекку, в покои, где он спал, они отсекли ему руки и ноги. Он пробудился и стал звать своих людей, чтобы все просыпались. Тогда сказал Хамдир: "Слетела бы с плеч и голова его, если бы Эрп был жив!". Тут повставали все люди Ёрмунрекка и напали на братьев, но не смогли одолеть их оружием. Тогда Ёрмунрекк приказал побить их камнями. Они так и сделали. И пали мертвыми Сёрли с Хамдиром. С ними погиб и весь род Гьюки и все его потомство.
Вот почему кольчуга называется "одеждой или платьем Хамдира и Сёрли".
После молодого Сигурда оставалась дочь Аслауг. Она воспитывалась у Хеймира в Хлюмдалире, и от нее происходит великий род.
Говорят, что Сигмунд, сын Вёльсунга, был столь могуч, что мог пить яд без вреда для себя. А у Синфьётли, его сына, и у Сигурда только кожа была такою твердой, что не вредил ей яд, попадая да обнаженное тело. [Приводится полустрофа скальда Браги, в которой яд назван "напитком Вёльсунгов".]
Эти сказания переложили в стихи очень многие скальды, выбирая из них то одно, то другое. Браги Старый поведал о гибели Сёрли и Хамдира в Хвалебной песне, сочиненной в честь Рагнара Лодброка. [Далее следует пять строф этого произведения.]
Почему золото называют "мукою Фроди"? Это объясняет такое сказание. Скьёльдом звали сына Одина, и отсюда пошли все Скьёльдунги. Он жил и правил в стране, что теперь называется Данией, а тогда звалась Страной Готов. У Скьёльда был сын по имени Фридлейв, правивший после него. Сына Фридлейва звали Фроди. Он наследовал своему отцу в те времена, когда Август кесарь водворил на всей земле мир. Тогда родился Христос. И так как Фроди был самым могущественным конунгом в северных странах, считают, что это он водворил мир во всех землях, где говорят по-датски, и люди на севере называют это миром Фроди. Тогда никто не чинил зла другому, даже повстречав убийцу отца или брата, на свободе или связанным. Не было тогда ни воров, ни грабителей, так что одно золотое кольцо долго лежало на Ялангрсхейд-поле.
Конунг Фроди гостил в Швеции у конунга по имени Фьёльнир. Там он купил двух рабынь, которых звали Фенья и Менья. Они были большие и сильные. В те времена были в Дании два жернова, столь больших, что не находилось человека достаточно сильного, чтобы он мог вертеть их. И было у тех жерновов свойство: они намалывали все, что ни пожелает моловший на них. Эти жернова звались Гротти, а того, кто дал жернова Фроди, звали Хенгикьёфт.
Конунг Фроди велел отвести рабынь к жерновам и приказал им молоть золото, мир и счастье для себя. Они так и сделали: намололи сперва золото, мир и счастье для Фроди. И он не давал им ни отдыха, ни сна, более долгого, чем молчанье кукушки или чем ее кукованье. И рассказывают, что они спели песнь, что зовется "Песнью о Гротти". И прежде чем была окончена та песнь, они намололи войско против Фроди. Той ночью явился морской конунг по имени Мюсинг и убил Фроди и взял большую добычу. На этом кончился мир Фроди. Мюсинг взял с собою Гротти и Фенью с Меньей и велел им молоть соль. И в середине ночи они спросили, не хватит ли соли с Мюсинга. Но он велел молоть еще. Они еще немного помололи, пока корабль не затонул. И там, где море залилось в отверстие жерновов, возник водоворот. Тогда море и стало соленым.
Вот появились
в палатах конунга
вещие девы
Фенья и Менья;
Фроди они,
Фридлейва сыну,
сильные девы,
отданы в рабство. К мельнице их
подвели обеих,
жернов вращать
велели тяжелый:
не дал им Фроди
на миг передышки,
пока они песню
ему не запели. Начали песню,
прервали молчанье:
"Поставим-ка жернов,
камни поднимем!".
Дальше молоть
повелел он девам. Пели, швыряя
вертящийся камень,
спали в тот час
челядинцы Фроди:
молвила Менья,
молоть продолжая: "Намелем для Фроди
богатства немало,
сокровищ намелем
на жернове счастья;
в довольстве сидеть ему,
спать на пуху,
просыпаться счастливым;
славно мы мелем! Никто здесь не должен
зло замышлять,
вред учинять
иль убийство готовить;
рубить не пристало
острым мечом
даже брата убийцу,
в узах лежащего!". Он им сказал:
"Срок вам для сна -
пока куковать
не кончит кукушка
иль, замолчав,
опять не начнет!". "Фроди, ты не был
достаточно мудр, -
приязненный к людям, -
рабынь покупая:
ты выбрал по силе,
судил по обличью,
да не проведал,
кто они родом. Хрунгнир с отцом
храбрейшими были,
но Тьяцци мог с ними
в силе тягаться;
Иди и Аурнир
родичи наши,
ётунов братья,
мы их продолженье. Гротти не вышла б
из серого камня,
камень бы твердый
земли не покинул,
так не мололи бы
великанши,
когда б волшебства
не было в мельнице. Мы девять зим,
подруги могучие,
в царстве подземном
росли и трудились;
нелегкое дело
девам досталось -
утесы и, скалы
мы с места сдвигали. Камни вздымали
на стену турсов
так, что вокруг
содрогалась земля,
так мы швырнули
вертящийся камень,
что впору мужам лишь
было схватить его. За этим вослед
мы, вещие девы,
в Швеции вместе
вступали в сраженья;
рубили кольчуги,
щиты рассекали,
путь через войско
себе пробивая. Конунга свергли,
сражаясь за Готторма,
смелому князю
помочь мы смогли;
не были мира
до гибели Кнуи. Так, дни за днями
мы доблестно бились,
что слава пошла
о сраженьях наших:
мех копьями там
кровь проливали,
мечи обагряли
вражеской кровью. Вот мы пришли
к палатам конунга,
мы обездолены,
отданы в рабство;
холод нас мучит
и ноги ест грязь,
мы жернов вращаем,
нам плохо у Фроди! Рукам дать покой бы,
жернов не двигать, -
смолола я больше,
чем было мне сказано!
Нельзя дать покой
рукам, пока вдоволь
помола для Фроди
мы не намелем! В руки бы дали
крепкие древки,
мечи обагренные!
Фроди, проснись!
Фроди, проснись,
если хочешь ты слышать
старые песни
и древние саги! От палат на восток
вижу я пламя,
то весть о войне,
знак это вещий;
войско сюда
скоро приблизится.
князя палаты
пламя охватит. Ты потеряешь
Хлейдра престол.
червонные кольца
и камень волшебный -
Девы, беритесь
за рычаги!
Нам здесь не согреться
кровью сраженных. Сильно молоть
я постаралась,
видя грядущую
гибель для многих;
прочь с основанья,
в ободьях железных,
сброшена мельница, -
мелем мы снова! Мелем мы снова:
сын Ирсы местью
Фроди ответит
за гибель Хальвдана;
братом ее
назвав он будет
и сыном ее;
мы это знаем". Девы мололи.
меряясь силами,
юные были,
как ётуны в гневе;
балки тряслись,
основа слетела.
надвое жернов
тяжелый расколот. Слово сказала
тогда исполинша:
"Мы Фроди смололи
славный помол;
вдосталь над жерновом
девы стояли".
[Затем следуют скальдические стихи Эйнара Скуласона и Эгиля с кеннингами золота "помол Феньи" и "мука Фроди".]
Почему золото называют "посевом Хрольва"?
Был в Дании один конунг по имени Хрольв Жердинка. Это был славнейший из древних конунгов, всех он превзошел щедростью своей, отвагой и простотой обхождения. Говоря о Простоте его, часто приводят в пример вот какой случай. Был один бедный незнатный парень по имени Вёгг. Раз пришел он в палату Хрольва конунга. А конунг был тогда годами молод и телом тощ. Вот подошел к нему Вёгг и смотрит на него. Тогда молвил конунг: "Сказывай, парень, зачем пришел, что глядишь так на меня?". Вёгг и говорит: "Дома у меня слышал я молву, будто Хрольв конунг из Хлейдра - величайший муж в северных странах. А тут сидит на троне жердинка малая, и ee-то величают конунгом". Тогда отвечает конунг: "Ты, парень, дал мне имя, и буду я зваться отныне Хрольвом Жердинкой, ибо в обычае, нарекши именем, давать подарок. У тебя же, гляжу, нет такого подарка, чтобы было мне принять пристойно. Давать должен тот, кто сам имеет". Снял он с руки свое золотое кольцо и дал ему. Тогда вскричал Вёгг: "Славься меж всеми конунгами! И клянусь я честью, умрет от руки моей тот, кто будет повинен в твоей смерти!". Засмеялся тогда конунг и сказал: "Малым доволен Вёгг".
А об отваге его другое сказывают. Государил в Упсале конунг по имени Адильс. Он взял в жены Ирсу, мать Хрольва. Он пошел войною на конунга, который правил Норвегией, тот звался Али. Они порешили быть бою между ними на льду Венерна-озера. Конунг Адильс шлет посольство Хрольву, своему родичу, чтобы тот пришел ему на подмогу, и обещает платить всем его воинам, пока они будут в походе, а самому конунгу сулит три сокровища, которые он выберет в Швеции. Хрольв конунг ехать не мог: он тогда воевал с саксами. Но послал он к Адильсу своих двенадцать берсерков. Был там Бёдвар Медвежонок и Хьяльти Гордый, Хвитсерк Храбрый, Ветт, Весети, братья Свиллаг и Бейгад и другие с ними.
В той битве полегли конунг Али и великое множество воинов его. Тогда снял конунг Адильс с него, мертвого, шлем, что звался Боевой Вепрь, и взял себе коня его, Ворона. Тогда пожелали берсерки Хрольва взять свою плату - три фунта золота каждому, а вдобавок пожелали они отвезти Хрольву те сокровища, что они для него выбрали. А были это шлем Боевой Кабан и броня Наследство Финна - не брало их железо, - а еще золотое кольцо Свейская Свинья, которым владели предки Адильса. Конунг же отказался выдать сокровища, да и платы уговоренной не дал. Пустились берсерки в обратный путь, ропща на свою долю, и рассказали Хрольву, как было дело. Тотчас снарядился он в путь в Упсалу.
Он привел свои корабли в реку Фюри и отправился в Упсалу, а с ним и двенадцать берсерков его. Все поехали тайно, без позволения. Радостно встретила его Ирса, мать его, и провела его в одно помещение на ночлег, но не в конунговы палаты. Разложили тут перед ними большие костры и принесли пива. Тут пришли люди конунга Адильса и подложили в огонь поленьев и разожгли огонь столь великий, что на Хрольве и его людях вспыхнуло платье, и сказали: "Правда ли, что Хрольв и берсерки его не бегут ни огня, ни железа?". Тут вскочил Хрольв и все, кто был с ним. И промолвил он: "Подбавим-ка жару в домах у Адильса!". Схватил свой щит, и бросил в огонь, и, пока горел тот щит, перескочил через огонь. И еще сказал он: "Не бежит от огня тот, что прыгает через него!". То же сделали и другие люди его. Напали они на тех, кто разжигал огонь, и бросили их в пламя.
Тут пришла Ирса и отдала Хрольву рог полный золота, а в придачу и кольцо, что звалось Свейская Свинья, и просила его немедля возвращаться к своей рати. Вскочили они на своих коней и поскакали в долину Фюри. И видят они, что Адильс конунг скачет за ними в погоню с войском своим во всеоружии и замышляет убить их. Тогда Хрольв зачерпнул правою рукою золота из рога и разметал все по дороге. И когда свои это увидели, спрыгнули они с лошадей и взял каждый, сколько кому досталось. Но конунг Адильс повелел им продолжать погоню и сам понесся во весь опор. Конь его звался Прыткий и был он всех коней резвее. Когда Хрольв Жердинка завидел, что приближается к нему конунг Адильс, взял он кольцо, что звалось Свейская Свинья, и швырнул ему, и просил его принять в дар то кольцо. Конунг Адильс подъехал к кольцу и поддел его острием копья, так что кольцо покатилось по древку. Тогда Хрольв Жердинка оглянулся и увидел, что тот склонился. И сказал: "Заставил я свиньей согнуться самого могучего из свеев!". На этом они и расстались.
С той поры золото и зовется "посевом Хрольва или долины Фюри". (Следуют стихи скальдов Эйвинда Губителя Скальдов и Тьодольва, содержащие кеннинги золота "посев долины Фюри" и "ячмень Хрольва".)
|
