Утро в Жизвере – самое красочное событие дня. В лучах восходящего солнца, шпили башен и монастыря, макушки деревьев, рассаженных по всему городу, золотятся ярким светом. Мраморные ступени башни духа-мага, расположенной в центре города, благодаря особому заклинанию устойчивости светятся перламутровыми сполохами. Идущие к магу гости купаются в этом нежном свете, и он придает им сил. И это хорошо, поскольку лестница очень длинная. Ее пролеты огибают почти все основание и змеей опутывают всю башню.
На каждом Пределе установлены особые колокола, изготовленные из прочнейших сплавов и сильных заклинаний прочности духов, но, несмотря на это, имеющие нежнейший перезвон, начинающие звенеть не от порывов ветра, а от света солнца. И каждое утро над городом разливается чудесный перезвон. Звук этих колоколов не только отпугивает нежить, но благотворно влияет на здоровье прокутивших всю ночь живых.
Подражая магии духов, маги жизноров сделали стены своего монастыря таким образом, что с восходом солнца, от стен исходит чарующий звук, предназначенный для пробуждения целительных сил живых. Поэтому с утра к монастырю стягивается толпа паломников.
Утро же в самом монастыре начинается, как и в любом другом монастыре - с общей молитвы. Молитва жизноров представляет собой обращение к духу земли с просьбой одарить всех живущих людей своей благосклонностью и своей любовью.
«Inlah ferod zhis tha neod. Neod gheor pare kome jouf thein zhisbatr. Inlah ferod lefit tha neod. Neod gheor pare kome zhisre neod… (Пусть этот дух пройдет путь. Путь, который приведет его в любящие объятия духа-отца. Пусть этот живой пройдет путь. Путь, который приведет его на путь духа.) Так начинается молитва к духу земли.
Кардитос вышел из своей кельи и, пройдя через кухню, вышел через черный ход. До встречи с Аканитоном Поркатом он хотел завершить еще два дела: подготовить снадобье прозрения и приготовиться к неожиданностям. Причем последнее заключалось в подборе оружия. Обычное оружие не вредит духам, поэтому носить его в Жизвере не возбранялось. Но против живых или демонов оружие было безотказным средством.
Подойдя к оранжерее (Чудесное произведение искусства, руку к которому приложили духи. Стены оранжереи представляли собой переплетение тончайших стеклянных нитей и когда на них падал свет, то внутри оранжереи переливались все цвета радуги. Потолок оранжереи имел дугообразную форму и состоял из кварцевых пластин, достаточно толстых, чтобы выдержать удары стихии и достаточно тонких, чтобы пропускать солнечный свет. Самым красивым в оранжерее, по мнению многих, была система орошения – под потолком подвешенные шары, содержащие в себе воду, конденсирующуюся на стенах и потолке, и стекающую по сложной системе каналов и трубочек. Система была столь сложной, что если вы попытаетесь проследить за каждым потоком воды, то не исключено, что вы решите, что вода берется из ниоткуда.) Кардитос постучал в узорчатую дверь и подождал, пока она откроется. В дверях стоял мастер Эртин, травник и целитель.
Несмотря на свой возраст, а было ему уже под семьдесят, мастер очень быстро передвигался и в глазах его всегда блестел задорный огонек. Рыжая борода, с проглядывающей местами сединой, вечно торчала вперед. На носу он носил очки с оправой из фари*. Благодаря этим очкам и бороде он выглядел добрым дедушкой. Но стоит его разозлить – становился очень грозным соперником. Да еще у него всегда в руках был какой-нибудь инструмент либо садовничий, либо лекарский, смотря чем в данный момент он был занят. Поэтому никто не осмеливался сердить его, ведь никогда не знаешь, что прилетит тебе в голову. К радости многих, монахов учат смирению.
На этот раз в руках мастера была ступка, а значит, он был в хорошем настроении. Ведь к изготовлению зелий и трав нельзя подходить в плохом настроении. Зелье в этом случае может оказаться ядовитым. А лекарство не подействовать.
- Мастер Эртин, доброе утро! Да ниспошлет дух земли благословение на ваш дом. – Кардитос поклонился старому мастеру с уважением. На ботинках мастера он заметил след от теорика**. «Интересно, какое зелье он собирается изготовить?»
- Доброе, доброе, молодой Муар! Благодарю тебя за пожелание. Не хочешь ли отведать моего особого настоя? Или тебе понадобились мои укрепляющие пилюли? Последний раз они тебе очень пригодились. – Эртин усмехнулся и приглашающее махнул рукой.
Кардитос вошел в оранжерею вслед за Эртином. Вокруг стоял такой одуряющий аромат трав, что поначалу у Муара закружилась голова. Монахи прошли по оранжерее к столу мастера Эртина. На нем расположилась его практически идеальная алхимическая лаборатория. Почти, потому что не хватало только огромной алхимической печи, как принято у всех уважающих себя алхимиков. Но мастеру Эртину это не мешало создавать великолепные настои трав и целебные снадобья. На всем побережье Моря Судеб он считался искуснейшим целителем и несравненным травником. На маленькой жаровне стоял небольшой котелок, в котором бурлила какая-то зеленовато-бурая масса. Запах при этом был отнюдь не противный.
- Мастер Эртин, я зашел к вам, поскольку нужны мне четыре ваших сбора и один настой. Сбор Септяка, Такеш, Канис, Ганиль. И настой на когерате***. Если можно, то свежие. Сегодня у меня будет тяжелый день и я бы хотел быть готовым ко всему.
- Септяк, Такеш и Канис я понимаю. Но Ганиль?! Последний раз им пользовались только когда демоны перешли западную границу. – Мастер прищурился и пристально взглянул на Кардитоса. – И когерат. Ты хочешь с кем-то драться?
- Нет, мастер. Надеюсь, до этого не дойдет. Но меня мучает предчувствие, что именно эти сборы мне сегодня понадобятся. – Кардитос задумчиво почесал эмблему жизноров.
- Надеюсь, ты знаешь что делаешь. Ты готов?
- Да, мастер. Заговоренный кошель у меня и я не думаю, что это составит какую то проблему.
- Тогда держи. – Эртин подошел к сундуку, стоящему возле стола и, открыв его изящным ключом, достал три свертка и бутылек с мутно-серебристой жидкостью. Кардитос убрал все это в заговоренный кошель, висящий под рясой. – Но Ганиль тебе придется подождать. На его изготовление уйдет пара катров. Поэтому, тебе лучше мне помочь. Вот возьми ступку и перемели вон тот корень. – Мастер, сунув в руки Кардитосу ступку и пестик, отошел к зарослям растений, расположившихся прямо под оросительным шаром.
______________________________
*фари – роговая кость ктони.
**теорик – растение, ядовитые корни которого используются для изготовления снадобий, освобождающих душу от тела. В большом количестве – смертелен. Листья теорика покрыты пыльцой. Именно эту пыльцу и заметил Кардитос.
***Септяк – сбор, предназначенный для быстрого заживления ран. Такеш – сбор для быстрого сращивания костей. Канис – сбор для прояснения рассудка, также используется как обезболивающее. Ганиль – сбор, мгновенно увеличивающий силу духа, но с ущербом здоровью Когерат – особый настой Эртина, предназначенный для увеличения физической силы в десятки раз, но также с ущербом здоровью. В совмещении с Ганилью – вредит разуму, человек становится неуправляемым.

В четыре руки сбор был готов уже через полкатра. До встречи с Аканитоном оставалось примерно два катра и Кардитос направился в оружейную мастерскую монастыря. Благодаря тому, что над оружием работают с помощью магии духов, оно выходит весьма прочное и острое. Любой лесоруб продал бы душу за такой топор.
В оружейной мастерской ему встретился только подмастерье. Он сказал, что мастер Катонт ушел в город. Пришлось Кардитосу полагаться на помощь подмастерья. Парня звали Даби.
- Вот, взгляните сюда, брат Кардитос. – Юноша проводил монаха к стойке с оружием и рукой указал на ряд разложенных орудий смерти, или жизни, смотря с какой стороны посмотреть. На стойке висели всевозможные мечи, ятаганы и булавы. Рядом со стойкой был установлен стол, на котором также покоились луки, арбалеты, кинжалы и кистени.
Кардитос, в свое время, в молодости провел некоторое время в Сакорелате. И там обучался у лучших мастеров Эрамила. И в оружии разбирался неплохо. Правда, в службе жизнора мастерство воина не пригодилось ему еще ни разу. Хотя он и проводил по несколько часов в оружейной, стараясь держать себя в форме. Но сегодня он шел на риск, и оружие выбирал вдумчиво.
Перебрав мечи, ятаганы, задержался возле булав, но они показались слишком громоздкими и неудобными для использования в здании. В конце концов, Кардитос остановил свой выбор на фуджентском кистене. Этот кистень был хорошо сбалансирован и удобен. Его легко можно было спрятать в рясе. «Аканитон наверняка не догадается».
- Хороший выбор, брат Кардитос. Мастер Катонт дополнительно усилил этот кистень особым заклинанием «Бич демона».
«Хороший знак». - Подумал Кардитос. Насколько он знал, это заклинание использовалось для погашения способностей демона поглощать силу сражающегося и отражения его обратно.
Монах вышел из монастыря за полкатра до условленного срока. Этого времени как раз хватит, чтобы дойти до Западного Предела. Пройдя через гостевой район, Кардитос подошел к дому Аукалии. Как он и говорил, на углу дома светился серебряно-фиолетовый маячок. Там же уже стоял и Аканитон Поркат со своим сыном. Оба были одеты довольно таки богато. На Аканитоне, несмотря на жару, был одет расшитый золотыми и серебряными нитями плащ из черной бархатистой ткани. Узор на плаще представлял собой изображение эмблемы торговой гильдии. Медальон с таким же символом, как всегда покоился на шее торговца, отсвечивая золотом на черном камзоле, подобно плащу, богато украшенном вышивкой. Штаны, из такого же черного материала, что и камзол, плотно облегали немного кривоватые ножки Порката. На ногах его были отлично сделанные сикренские сапоги, резко контрастирующие с общим видом торговца, но идеально подходящие для дальней дороги. Внешний его вид завершала широкополая шляпа, украшенная пером конгата. Подходя к Аканитону, Кардитос почувствовал легкое дрожание воздуха. «Магия?! В прошлый раз, я ничего подобного не ощущал. Амулет? Защитная руна? Чего он боится?». Магия стражей духов надежно защищала всех живых от чужой магии. В том числе и магии демонов. Но многие из людей носили при себе небольшие защитные руны, имеющие целью защиту от сглаза или неудач. Суеверие конечно, но кто из живых им не страдает?
Сын Аканитона, Базанит, как представил его Поркат, был одет несколько поскромнее, что и не удивительно – не гоже перещеголять отца. На нем также были сикренские сапоги, правда не столь украшенные, как у его отца. На ногах, более ровных, чем у Аканитона, одеты были штаны из коаготовой шерсти, украшенные только узорчатым поясом. Камзол, хоть и не сверкал вышивкой, но все же был не из дешевых работ. По прикидке стоил он около трех золотых акалитинских марки. На голове его был украшенный тесьмой и вышивкой берет. В целом, он создавал более благоприятное впечатление, нежели папаша. Да и ростом был повыше. Только вот холодный взгляд его глаз Кардитосу не понравился. До дрожи в лопатках.
- Доброе утро, мастер Муар. – Аканитон церемонно поклонился, при этом перо на шляпе забавно дернулось вниз и чуть не утянуло за собой шляпу. – Будьте знакомы, это мой сын, Базанит Поркат.
- Доброе утро, Кардитос Муар. – Юноша поклонился не столь церемонно, но все же с уважением.
- Благословение духа, мастер Аканитон. Благословение духа, молодой Поркат. – Кардитос наклонил голову, цепким взглядом охватывая одежду и вещи представителей Торговой Гильдии. – Полагаю, мы можем идти? – Приглашающим жестом Кардитос указал своим спутникам на улицу, ведущую прямо к башне Эртиля Мунка.
Кардитос и Аканитон пошли рядом, обмениваясь дежурными фразами по поводу того или иного здания, мимо которого они в данный момент проходили. Молодой Поркат же шел за ними, держа под мышкой завернутую в тончайшую материю шкатулку.
- Говорят, что вы, мастер Аканитон, недавно вернулись из Гандремона? – Кардитос попытался повернуть нить беседы на интересующую его тему. До встречи с Эртилем Мунком ему надо было решить, позволить ли этому странному посольству состояться или нет. – И как там обстоят дела? Там все еще правит Шаринтак?
- Благословение духа, Гандремон тих, как Море Судеб зимой. Торговые пути свободны и безопасны как никогда. Поэтому торговля с демонами идет спокойнее и прибыток растет. – Аканитон довольно потер эмблему Гильдии. Его упитанная физиономия расплылась в ухмылке. - Шаринтак правит, но его вполне устраивает его положение и пока что он не планирует расширять свою власть. А вы хотите навестить Гандремон? Думаю, старые друзья вашего деда будут вам рады, дорогой Кардитос.
- Папа, я полагаю, Кардитос Муар, не захочет вспоминать «славных» друзей своего предка. – Ироничный голос юноши прозвучал неожиданно и Кардитос вздрогнул. В этом голосе было столько жестокости. Кардитос оглянулся на Базанита – на губах юношу блуждала странная улыбка.
- Баз, помолчи! – Аканитон выглядел разозленным, но в глазах его бегали испуганные тени. – Мастер Муар не нуждается в твоих суждениях.
- Простите молодого человека, уважаемый Аканитон. Молодость горяча и неудержима в словах и деле. Я думаю, он имеет право на свое мнение, ведь он скоро станет вашим преемником.
Поркат хмуро посмотрел на сына и раздраженным шагом пошел дальше. Кардитос последовал за ним, но из головы его не выходила улыбка молодого Порката.
Дальнейший путь они проделали молча. Возле башни путники остановились, поскольку перед лестницей на башню стоял дух-дворецкий. В руке у него была книга записей, в которую он заносил всех посетителей мага-духа. Каждая новая строчка в книге, благодаря особому заклинанию «Зеркальное письмо», отражалось на доске высоко вверху в кабинете Эртиля Мунка. Таким образом, владелец башни знал, кто к нему пришел заранее.
- Кардитос Муар, благословение духа. Кто это с тобой сегодня? – поинтересовался дух-дворецкий.
- Благословение духа, Сарим. Мастер Мунк у себя?
- Ты как всегда шутишь, молодой Муар. – Дворецкий рассмеялся. Смех его походил на дребезжание стекла. От этого звука Базанит Поркат поморщился. – Мастер Мунк, всегда у себя.
- Сарим, тогда скажи мастеру, что пришел Кардитос Муар в сопровождении представителей Торговой Гильдии Аканитоном Поркатом и Базанитом Поркатом.
- Аканитон Поркат… - дворецкий аккуратно вывел в книге все, что сказал ему Кардитос и жестом указал гостям на лестницу. Кардитос пошел первым. С первым же шагом ступени лестницы засветились и, почувствовав прилив сил, Аканитон Поркат распрямил спину и, гордо выпятив брюшко, начал подниматься вверх.
Базанит Поркат с кривой усмешкой взошел на ступени и неожиданно на них вспыхнули лиловые надписи. Кардитос резко развернулся, выхватил из рукава спрятанный там кистень и попытался достать им Базанита. Однако между ними оказался Аканитон. Удар пришелся на плечо торговца. Его огромная туша подскочила вверх и, завертевшись волчком, упала вниз, к подножию лестницы. Базанит в два широких шага оказался возле Кардитоса. В руке его оказался мерцающий холодным фиолетовым цветом кинжал. «Магия демона!» - промелькнуло в голове у монаха. «Не защитная руна, значит?!» На большее времени уже не было. Кардитос попытался отбить выпад молодого Порката но промахнулся и кинжал пропорол рукав рясы. Тоненькая синяя струйка пламени полыхнула по ткани и погасла. Кардитос почувствовал, что по его руке распространяется обжигающий холод, и отдернул ее.
Базанит, заметив замешательство монаха усмехнулся еще шире. Кожа на лбу растянулась и лопнула. Из появившейся трещины проглянула змеиная кожа и местами шерсть. Рот растянулся в жабий и выступили клыки, длиной с хороший мясницкий нож. Базанит весь вытянулся вверх и стал выше Кардитоса как минимум на два локтя. Ноги изогнулись назад и стали походить на копыта. Монах не стал ждать окончания трансформации и попытался выбить из рук Базанита кинжал. Головка кистеня описала полукруг и понеслась к рукам перевертыша. Тот успел убрать руку с кинжалом, но шестигранник кистеня зацепил сверток. Шкатулка ударилась о стену башни, раскрылась и отскочила вниз, упав на тело Аканитона. Базанит потряс рукой – видимо удар, выбивший шкатулку, ощутимо задел ее.
- Гр-р-р-р – глухое рычание, вырвавшееся из горла демона, было столь яростным, что Кардитос внутренне содрогнулся. – Мясо! Ты смеешь мне противиться?!
- Кто ты? Что ты здесь делаешь? – Выкрикнул монах в лицо монстру. Ему надо было всеми доступными способами задержать демона до подхода духов-воинов. – Ты все равно не поднимешься на башню. Я не позволю!
- Ха-ха-ха!!! Букашка смеет на меня орать! – Демон рассмеялся. Смех его был похож на лай гончих. Трансформация его почти закончилась, и на ступенях лестницы стоял демон ростом под два метра. Из стороны в сторону поперек лестницы бил хвост демона. Кардитос не смог бы пройти мимо него. В руке демон держал уже не кинжал, а горящий багровым пламенем меч, длиной в полтора локтя. В рукояти меча светился темно-фиолетовый камень. – Я сотру тебя в пыль, а пыль развею! Никто не смеет угрожать Базаниалу.
Во время этой тирады Кардитос выхватил из заговоренного кошеля бутылек с когератом и одним залпом выпил содержимое. Тело отреагировало на настой спазмом. Его встряхнуло, пока мышцы приспосабливались. Базаниал заметил изменения в Кардитосе и замолк. Он с угрозой сделал шаг вперед и повел мечом из стороны в сторону.
Кардитос не стал ждать атаки демона. Он дождался, когда тот отведет меч, сделал шаг навстречу. Кистень со свистом опустился вниз и демон попытался остановить его мечом. Багровое пламя рванулось к руке Кардитоса, но он не стал ее отдергивать, а наоборот – шагнул еще ближе и, отпустив кистень, схватил демона за запястье. Кистень повис на руке и маятником стучал по сражающимся. Базаниал попробовал вырвать руку, но монах крепко держал его. Скорее он оторвал бы себе руку, чем человек разжал пальцы. Демон попытался переложить меч в другую руку, но Кардитос резко отвел ее в сторону, и было слышно, как в руке монстра что-то щелкнуло.
- Я разорву тебя, человечишка! – Демон выдохнул в лицо монаху. Свободной рукой демон ухватил Кардитоса за вторую руку и дернул ее в сторону. Боли человек не почувствовал – когерат блокировал болевые ощущения. Однако поскольку обе руки его были заняты, он попытался пнуть демона. Удар был очень силен и пришелся на колено. Демон упал на лестницу и потянул Кардитоса за собой. Сражающиеся покатились вниз, не выпуская друг друга.
Дух-дворецкий, давно уже вызвавший стражу и ожидающий внизу посторонился, поскольку не знал, какое заклинание находится в мече демона. Оружие же человека ему не было страшно, поскольку не было в арсенале жизноров такого, способного чем-либо повредить духу.
Два тела скатились с лестницы. Демон и человек еще пару минут перекатывались, пытаясь сломить друг друга или выбить оружие. Когда в ближайшем проулке показались духи-воины, сражающиеся уже затихли.
Отряд из шести духов-воинов приблизился к месту схватки. Первое, что бросалось в глаза - толстое тело торговца у подножия лестницы и два других тела, судя по зажатому оружию и кровавым следам на лестнице, только что ведших ожесточенную борьбу. Один из лежащих, судя по одежде, монах, пошевелился.
Кардитос, пошатываясь, приподнялся на руках. Взгляд его остановился на теле демона. Оно постепенно начало опадать и превращаться в человеческое. Не теряя времени даром, монах дернулся к демону и вытащил из-под него меч, все еще полыхавший багровым огнем.
- Что здесь происходит? – Дух-воин, возглавлявший отряд, переводил взгляд с одного тела на другое и, судя по всему, ему очень не нравилось присутствие на его территории демона. – Кардитос Муар, что случилось?
- А, Шитак, это ты. Прости за беспорядок. – Монаха всего шатало, а меч демона жег пальцы. – Этот демон пытался пройти к мастеру Мунку. – Мечом Кардитос указал на почти полностью преобразившееся тело.
Дух-воин подошел к Кардитосу и подставил ему плечо, помогая подняться и стараясь держаться подальше от опасного оружия демона. Монах с облегчением оперся на призрака. Вдвоем они подошли к лестнице и Кардитос сел. Магия ступеней придала ему сил и он смог выпрямиться.
- Надо сообщить мастеру Мунку о произошедшем. – Прохрипел Кардитос. Горло пересохло, едва он представил, что мог натворить демон, дойди он до кабинета Эртиля Мунка. Усталый взгляд его остановился на раскрывшейся шкатулке. Из нее выкатилось несколько десятков самоцветов и стало видно, что на дне лежит еще что-то.
Кардитос подошел чуть ближе. На дне шкатулки лежал тускло мерцавший болотным зеленоватым светом браслет. Он был украшен изумрудами и топазами, а по краю выгравированы древние руны. Кардитос не смог разобрать, на каком языке была сделана гравировка. «Что за странные дары они несли?!» Вдруг Аканитон глубоко вздохнул и пошевелился. Трое духов-воинов мигом оказались возле него, нацелив свои серебристые мечи прямо ему в шею.
- Что происходит, где я? Во имя богов Аграша, скажите мне! – Огромная туша торговца вся задрожала, словно желе. На его лицо было страшно смотреть. Все в кровоподтеках (падение с лестницы не прошло бесследно), отекшее. На его глазах выступили слезы, когда он заметил тело своего «сына». – Базанит… - Затем, словно занавес в театре, взгляд его начал проясняться и он вскричал: «Я не виноват! Это все они!»
Стражи продолжали удерживать мечи у горла торговца. Кардитос подошел к Аканитону и взглянул ему в глаза. В них было столько страха и боли, что монах ему поверил. Но убедить стражников он бы не смог. Это было дозволено только Старейшим, да Эртилю Мунку.
- Можешь оставить это нам, молодой Муар. – Шитак положил руку на плечо монаха и кивком головы указал на тело демона. От столика дворецкого к стражникам подошел Сарим. – Мастер Мунк уже извещен об инциденте.
- Хорошо… Но мне придется передать все настоятелю.
- Это ваше право. Благословение духа-отца, Кардитос Муар. – Страж поклонился монаху и отвернулся к торговцу. – Что будем делать с ним?
- Кардитос? Что здесь происходит? Скажите им, что я не виноват. Я не понимаю, что я здесь делаю. Я помню, что мы с вами договорились… О, моя голова! – Торговец схватился за голову и начал стонать. Стражники убрали мечи, но Аканитон продолжал дергаться и постепенно затих.
Кардитос подошел к торговцу и потрогал пульс. Сердце старика остановилось.
- Я здесь уже ничем не могу помочь. – Кардитос помотал головой. И, прихрамывая, направился к шкатулке. Медленно собрав все самоцветы и закрыв крышку, подошел к начальнику стражи.
- Полагаю, это надо передать совету магов-духов. - «Надо поговорить с настоятелем».
- Кардитос Муар, поскольку вы являетесь жизнором, то вы вне подозрений. Однако как свидетель, я прошу вас не покидать Жизвер.
- Я все понимаю. – Кардитос поклонился и, медленно ступая, пошел в сторону монастыря.

Повозка сикрена остановилась возле старого постоялого двора. На вывеске его с трудом можно было прочесть название: «Перевал Судьбы».
«Интересная, наверно, у этого места история» - Старик сикрен слез с повозки и, ведя в поводу кавмунов, подошел к воротам.
- Эй, хозяин, благословение неба этому дому. Найдется место для старого путника?
На крыльце гостиницы сидел такой же старик, как и сикрен. Но в глазах его все еще светился озорной нрав.
- Да ниспошлет небо тепло на твои старые кости, путник. – Хозяин криво усмехнулся. – Давно я не видел здесь сикренов, пришедших из Гандремона.
Старик вздрогнул. Такое древнее приветствие использовали только сикрены. Для всех остальных народов, благословение неба было не более чем пустым звуком.
- Как звать тебя, хозяин? – Старик прищурился, пытаясь распознать владельца двора. Но на его лице нельзя было четко определить расу. Седые, до белоснежности, волосы, гладкий подбородок, темные глаза. Он, казалось, принадлежал всем окрестным народам одновременно.
- Что имя перед величием неба, путник? – Улыбка хозяина стала печальной. К нему очень давно не обращались просто по имени. Слишком долго.
Датвик помотал головой. «Странный человек. Но, думаю, я могу ему довериться». Словно в подтверждение его мысли из повозки раздался детский голосок. Девочка агукала, словно у нее оказалась интересная игрушка.
- Так ты не один, старик? - Хозяин подпрыгнул на ноги, словно пружина. И озорной взгляд скользнул по сикрену и повозке. – Что же ты не представишь меня своим попутчикам?
- Извини, хозяин, но странствую я один. Со мной только ребенок.
- Один и с ребенком? Что то я не слышал о таком обычае у сикренов?! Хорошо, проходи в дом, путник, и бери ребенка. А то ветры у нас здесь злые. Кстати меня зовут Богуш.
- Благодарение неба, мастер Богуш. – Датвик вытащил из повозки колыбель с девочкой и прошел в дом.
Хозяин постоялого двора отвел кавмунов в стойла. Животные неприхотливы в еде, поэтому Богуш дал им несколько плодов аюграти, стопку сена и поставил лохань с водой.
Пройдя через дверь в стене сарая, мастер Богуш оказался на кухне. «Путник наверняка голоден. Да и ребенку надо есть. Где то у меня было коаготачье молоко.» Взяв с полки крынку с молоком, Богуш подошел к столу, на котором под медной крышкой вот уже полкатра томился кусок кавмунового мяса. Поставив на поднос блюдо с мясом, Богуш поставил рядышком крынку молока и кувшин вина. Вино, хоть и было не акалитинским, но по качеству почти не уступало. Правда, вкус у него был не очень. Попади это вино к какому-нибудь аристократу, тот мигом бы отправил виночерпия на дыбу.
Собрав таким образом поднос, мастер Богуш вышел в зал. Скудное освещение помещения словно гармонировало с обветшалыми стенами. В центре пустого зала, за темным столом, сидел старик сикрен. Рядом с ним на скамейке стояла люлька с ребенком.
- Мастер Богуш, позвольте представить вам мою спутницу. – Малышка в люльке вытянула ручки вверх так, что стал виден знак жизноров, перерезанный странным пульсирующим шрамом.
- Шион! – воскликнул Богуш и мигом оказался у стола. Поставив поднос на стол, хозяин аккуратно приподнял занавесочку на люльке. – Как же так?! Каора везде тебя искала.
Датвик оторопело поглядывал то на Богуша, то на ребенка.
- Мастер Богуш, вы знаете этого ребенка?! Как? Откуда?
- Прошу прощения, мастер сикрен, но не на все вопросы есть ответы. Ибо все знает только небо. Одно могу сказать – мать девочки искала ее. Ребенка похитили прямо из этого гостиного двора. И, насколько мне известно, ее отец тоже ищет. Он, как и вы, направился в Жизвер.
Датвик внимательно посмотрел на Богуша. Откуда тот знает, что они едут в Жизвер? Девочка пискнула и протянула ручки хозяину постоялого двора. Тот с улыбкой взял ее на руки.
- Садись за стол, путник. А я тебе поведаю все, что знаю об этой малышке и ее родителях. А также, почему я легко догадался, куда ты движешься…

Ступая осторожно из-за ушибов и глубоких порезов, Кардитос дошел до лестницы монастыря. У ее подножия стоял Синтоник Мро.
- Мастер Мро… Что вы здесь делаете?
- Дорогой Кардитос, я получил известие от духов по кристальному кубу. Там говорилось, что вы ранены и идете домой. Я решил сам встретить вас… Чтобы у наших братьев было поменьше вопросов. – при этих словах Синтоник прочитал заклинание и жестом накинул на обоих купол невидимости.. – Теперь мы можем спокойно подняться в вашу келью, где вы мне все и расскажите.
Отец-настоятель протянул Кардитосу руку, на которую тот, с благодарностью, оперся. При помощи посоха и легкого заклинания, два монаха поднялись в келью к Муару.
Кардитос тяжело сел на постель. Синтоник Мро подошел к окну и открыл его. Волна свежего воздуха прокатилась по келье. Кардитос вдохнул его полной грудью и чуть на раскашлялся. «Видимо, сломано ребро и задето легкое.» Настоятель приподнял посох над головой раненного и речитативом стал читать заклинание. Язык был неизвестен Кардитосу. Но упоминание в заклинании духа-хранителя Скатрал, известного своими выдающимися целительскими способностями, он расслышал четко. Он решил запомнить заклинание. Так, на всякий случай…
Примерно на середине заклинания из символа жизноров из навершия посоха на голову Кардитоса упала волна нежно-голубого свечения. Магия теплой, целительной пеленой окутала тело Муара.
Каждая ссадина, каждая царапина, рана или ушиб начали чесаться. Однако Кардитос подавил в себе это желание. Самочувствие его стало улучшаться с каждой секундой. Спина и ребра меньше стали болеть. Рана в боку, куда пришелся удар демона начала затягиваться с поразительной быстротой. Правда заклинание имело и другое действие – Кардитоса потянуло в сон.
- Мастер Мро. Если я сейчас усну, то не смогу вам рассказать то, что произошло. А это дело не терпит отлагательств.
- Думаю, сын мой, пару катров ты можешь поспать. За это время заклинание завершит свое действие и твое тело восстановится. А сон поможет восстановиться твоему разуму. Поскольку боль и гнев искажают истину. Отдохни чуть-чуть. Я побуду здесь, рядом.
Синтоник придвинул к постели стул и устало сел на него. Терпение – одна из благодетелей жизноров. И отец-настоятель был награжден ею сполна.
Кардитос провалился в целительный сон. Лишь тонкий кокон исцеляющего заклинания говорил о том, что он жив. Дыхание его было хоть и устойчивым, но слабым. Хотя магия и могла на время заглушить усталость и увеличить силу, но у всего есть своя цена.

___________________________
*Аугралия – один из пророков Жизвера. Ее предсказания были точными и правдивыми. Но она была поглощена силой заклинания, когда попыталась создать особый инструмент. Никто точно не знает, что именно она хотела создать.
**Чартини – собаки; обитают в основном в горах, часто используются демонами как ищейки, для того, чтобы загнать жертву

Отец девочки лежал у окна, весь в царапинах и с глубокой раной на спине. Мать лежала мертвой возле колыбели. А девочки нигде не было. Утром, когда ее отец очнулся, я вышел из гостиницы и попытался найти хоть какие-нибудь следы похитителей. Однако все, что я нашел, это были следы чартини вокруг постоялого двора и отпечатки лап существа, ранее мне неизвестного. Они чем-то напоминали одновременно и птичьи и человечьи.
По описанию мастера Кропита существо было похоже на четырехрукую обезьяну, с головой ктони, с крыльями летучей мыши. Вооружен демон был мечом с изгибающимся полумесяцем и сверкающим ярко-фиолетовым цветом клинком. Меч Кропита я видел – он был весь в щербинах, будто тот бил по скале.
Несколько дней Кропит пролежал, пока раны его затянулись достаточно, чтобы он смог ехать. После чего он немедленно уехал по направлению в Жизвер. Сказал, что только духи помогут вырвать малышку из лап демонов.
- Кто-то уже вырвал ее из их лап. Вот только они все же оставили на ней отметину. – Датвик показал на странно пульсирующий шрам на руке девочки. – В моем селении решили, что нужно отвезти девочку к духам, раз она отмечена духом земли.
- Я так и понял, - согласно кивнул Богуш, - Как только ее узнал, я понял, куда ты направляешься. Только интересно, кто же спас ее и куда и куда сам подевался?
В зале повисла тишина, прерываемая только периодическим потрескиванием огня, да сонным сопением девочки.

- По этой дороге вы достигнете Жизвера дня через два-три. Если конечно не встретите патруль. А если встретите, то через день-полтора. Потому что одиноким путникам в наше время безопаснее путешествовать с охраной. Недавно прошел слух о банде, которая промышляет на дороге в Жизвер. Так патрули стали ходить чаще и проверять тщательнее. Если встретишь патруль, скажи, что ты друг Богуша и ищешь мастера Кропита. Я слышал, он известный в Жизвере ремесленник. Благословение неба и чистого пути, друг. – Мастер Богуш шагнул от крыльца к Датвику и обнял его. – Надеюсь, что ты найдешь ее семью.
- Благословение неба над твоим домом, друг Богуш. Надеюсь, ты будешь процветать, как цветы орлики под весенним солнцем. И не оставит тебя удача. – Сикрен взял кавмунов под узцы и вышел с постоялого двора. Отдохнувшие и сытые животные бодрой трусцой пошли вслед за стариком. Из стойла раздалось дружное блеяние коаготов и мычание трех кавмунов.
Дорога предстояла относительно легкая. Потому что, во-первых, дороги в Сакорелате качественные, и, во-вторых, мастер Богуш снабдил старика едой и кормом на долгую дорогу. К тому же в пути не было никаких крутых склонов или подъемов. Впереди стлалась ровная и хорошо утоптанная дорога.

Утро в Жизвере обещало быть теплым и солнечным. Последние шесть лет, город постоянно увеличивался. В основном, благодаря постоянному приезду живых. Особенно это стало заметно с высоты. Кварталы гостевого района разрослись уже дальше монастырских стен.
Патрули духов-стражников все также обходят улицы города. Так же горят маячки. Вот только смерть мастера-мага Эртиля Мунка наложила на город печать скорби. Хоть и прошло уже почти семь лет, многие все еще вспоминают то время как лучшие за последние три столетия. Может, конечно, магов больше всего шокировал именно факт смерти мага. Ведь он именно умер, а не был поглощен заклинанием, а значит не сможет возродиться в Великом Отце. Единственный очевидец тех событий, меч Скаркон, молчал все эти годы. И, похоже, не собирался никому ничего говорить. Ни один из духов не смог у него узнать, что же случилось той ночью, когда обезумевший от ужаса Сарим поднял тревогу во всем Жизвере. Единственное, что обнаружили стражники, когда смогли войти в кабинет Мунка, так это остатки его эктоплазмы и меч Скаркон, лежавший возле пустой шкатулки.
С этого дня духи ни разу не проводили церемонию Предсказания. Каждый дух, каждый жизнор понял, что наступило новое время. Время, когда и духи могут умереть.