Здесь все напоминало о смерти – холодные, влажные от тумана стены и камни мостовой, тяжелые железные решетки, ощерившиеся острыми зазубренными шипами, виселицы на башнях, стаи ворон, кружившие в сумеречном небе. Три всадника остановились перед воротами, ожидая, когда же стража опустит тяжелый кованый железом мост, после не спеша проехали по настилу в черный зев ворот. Здесь их встретили слуги, которые помогли всадникам спешиться. Двое из прибывших стащили с седла запасного коня тяжелый длинный тюк, и все трое двинулись через огромный пустынный двор к донжону.
Их прибытия ждали. Четверо слуг немедленно приняли у гостей их ношу, а пятый, почтительно поклонившись, предложил следовать за собой. После недолгого перехода по винтовым лестницам и полутемным залам, гости пришли в кабинет хозяина замка.
Граф Вольфайн был у себя. Увидев его, гости немедленно опустились на одно колено и почтительно склонили головы. Все эти люди были бесшабашными свирепыми наемниками, грабителями и душегубами, но даже им граф Вольфайн Варданский внушал страх. Граф был легендой, его имя во всех окрестных землях произносили только шепотом, матери пугали им своих детей. Даже внешность графа соответствовала его мрачной славе: он был высок ростом, широкоплеч, худ и несмотря на еще молодой возраст имел совершенно седые волосы. Лицо его было сумрачным и неестественно-бледным, словно граф никогда не бывал на солнце. Движения его были резки и неуловимы, а взгляда черных как угли глаз не мог выдержать никто.
- Вы привезли ее? – спросил граф.
- Да, милорд, - ответил старший из наемников, коренастый немолодой воин с рябым лицом. – Твои слуги выполнили твой приказ.
- Был ли бой?
- Нет, милорд. Мы были осторожны. После удачной охоты свита принцессы предалась развлечениям и купанию в реке, и мы застали их врасплох. Кайл и Эрвард зарубили четверых, а я успел схватить девушку и увезти ее в лес. Там мы запихали ее в мешок.
- Ты уверен, Гент, что это принцесса. Я не терплю обмана.
- Я довольно хорошо знаю язык варваров, милорд, и слышал, что они называли девчонку «ваше высочество». Думаю, это и в самом деле дочка короля Кармиса.
- Я хочу взглянуть на нее, - Волфайн подошел к столу, взял большой золотой кубок, украшенный аметистами и сапфирами. – Вы пойдете со мной.
Гент и его спутники молча поклонились. Вольфайн велел слуге взять факел и светить, и все пятеро покинули кабинет. Комната, куда графские челядинцы доставили пленницу, находилась как раз под покоями графа, так что долго идти не пришлось.
Девушка лежала на широкой кровати под балдахином. С нее уже стащили грязный мешок, но путы, стягивающие руки и ноги и повязку, которой был завязан рот, оставили. Впрочем, пленница была без чувств. Вольфайн подошел ближе, велел слуге поднести факел к лицу девушки и тяжело вздохнул.
- Да, это она, - сказал он и бросил Генту кубок, который держал в руке. – Это сверх обещанной платы. Если захотите вступить в мою дружину, милости прошу.
Разрешаем удалиться.
Наемники, обрадованные исходом дела, еще раз поклонились и поспешили выйти. Вольфайн велел слуге вставить факел в поставец и покинуть комнату, закрыл дверь, подложил дров в камин, разжег расставленные по углам комнаты светильники и раздвинул тяжелые шторы на окнах, после чего вернулся к бесчувственной пленнице.
Дочери геленского короля Кармиса два месяца назад исполнилось двадцать лет. Вольфайн никогда не был ценителем женской красоты, всю жизнь он сторонился женщин, ибо истинный сын Изначальной не должен общаться с человеческими самками. Но сейчас, глядя на бледное лицо принцессы Чиары, Вольфайн ощутил смутное незнакомое волнение. Именно такое чувство было у него в тот день, когда он впервые увидел лицо геленской принцессы в колдовском кристалле и понял, что именно эта девушка предназначена для великой цели, к которой он шел всю свою жизнь. Вольфайн подумал, что у человеческих женщин такая красота и гармония встречается очень редко. У принцессы Чиары было лицо, достойное высших существ, демонов Запределья, которые столь же прекрасны, сколь и смертоносны. Счастлив король Кармис, имея такую прелестную дочь. «Тем большее горе он сейчас должен испытывать», - со злорадством подумал Вольфайн.
Заклинанием он снял путы с девушки и привел ее в чувство.
- Не пугайтесь, ваше высочество, - сказал Вольфайн, заметив, что принцесса вполне пришла в себя и теперь смотрит на него глазами, полными ужаса и недоумения. – Добро пожаловать в мой дом.
- Кто вы? – Чиара забилась в угол, как испуганный зверек.
- Граф Вардан, - Вольфайн слегка поклонился. Принцесса вскрикнула и вновь лишилась чувств. Вольфайн поморщился и еще раз применил заклинание. Он не без удовольствия следил за тем, как растет ужас его пленницы.
- Вольфайн! – с трудом выговорила Чиара. – Сам Вольфайн!
- Ваш слуга, миледи. Успокойтесь, вам нечего бояться.
- Вольфайн Проклятый! Вольфайн Душегуб! Вольфайн Кровопийца!
- Я и не подозревал, что у меня столько звучных прозвищ, - граф сел на табурет, запахнул полу плаща. – Прежде чем мы начнем наш разговор, позвольте сказать вам, ваше высочество, что вы прелестны. Впервые в жизни я вижу деву столь совершенной красоты.
- Чего вы хотите?
- Чтобы вы выслушали меня. И прошу вас, не надо меня бояться. Я вынужден был похитить вас, но сделал это не потому, что желаю причинить вам вред. По доброй воле вы вряд ли согласились посетить мое скромное жилище.
- Вы мерзкое исчадие тьмы! Мой отец…
- … никогда бы не допустил нашей встречи, так? Дитя мое, ваш отец теперь бессилен. Вы в моей власти. И ваша судьба зависит теперь целиком от вас. Понимаю ваш страх и ваше недоверие ко мне – ведь вы слышали обо мне множество забавных историй. Те глупости, что сочиняют о Вольфайне пьяницы-менестрели и разные идиоты. Дескать, я, граф Вольфайн, продал душу дьяволу, якшаюсь с демонами, занимаюсь людоедством и некромантией и больше всего на свете люблю истязать невинных девушек, - Вольфайн засмеялся, показав острые белые зубы. – Не буду оправдываться, не вижу в этом никакого смысла. Я тот, кто я есть, и все остальное неважно. Скажу только, что мои люди похитили вас не для того, чтобы я предал вас мукам и лютой смерти. Для этого под рукой всегда найдется пара-тройка менее изысканных и родовитых леди.
- Вы чудовище! Отпустите меня! Мой отец придет за мной, и вы…
- Ваш отец далеко. Ему понадобится время, чтобы собрать армию, прийти сюда и одолеть мое войско, которое не так-то просто победить. Неужели вы думаете, что я позволю ему отнять вас у меня? Нет, миледи, теперь вы принадлежите мне. Успокойтесь, я не собираюсь вас убивать или подвергать насилию. В моем замке вам не угрожают ни смерть, ни позор.
- Что вам от меня нужно?
- Вы верите в судьбу, ваше высочество? Я верю. Именно судьба, а не я, привела вас сюда. Так уж получилось, что я много лет ищу мой идеал. Я увидел ваше лицо год назад в вещем кристалле и понял, что я его нашел.
- Вы ненавистны мне! – с дрожью в голосе крикнула Чиара.
- Вы совсем меня не знаете, ваше высочество, но говорите о своей ненависти. Разве я дал вам повод меня ненавидеть? Что вызывает в вас такое чувство к тому, кто испытывает к вам самое глубокое расположение? Я же не сделал вам ничего плохого.
- Вы похитили меня! И все знают, кто такой граф Вольфайн. Кто пролил невинную кровь родственников принца Дарли? Ваши чудовища убили в замке Дарли всех, включая женщин и маленьких детей. Вы приказали содрать с епископа Амвросия кожу. Вы казнили несчастного Бепина. Вы оживляете трупы, превращаете живых людей в мерзких тварей, сеете в окрестных землях горе и смерть! Ваш замок считается нечистым местом, и никто по доброй воле не подойдет к нему ближе чем на десять миль, чтобы не погубить свою душу! Из-за ваших козней в Гелене появились крылатые чудовища и вампиры. Вы дьявол во плоти, и я ненавижу вас. И я не боюсь вас. Вы можете меня убить, предать меня мукам, но это меньшая пытка, чем видеть вас и слышать ваши мерзкие признания!
- Не думал, что принцесса Чиара такая гордячка, - с улыбкой сказал Вольфайн. – И такая фантазерка. Вы же ничего не знаете. Да, я предал Бепина смерти, приказал залить ему кипящее серебро в глотку, но сделал это не из желания насладиться его мучениями – Бепин предал меня. Более того он солгал, обвинив в предательстве моего воспитателя. Да, я казнил епископа Амвросия, но он был моим злейшим врагом и всегда стоял на моем пути. Собак-людоедов я не держу, терпеть не могу псов. Что же до семьи и родни принца Дарли, то задайте себе вопрос, ваше высочество – пощадил бы меня Дарли, если бы я попал к нему в руки? Это война, миледи, а у нее свои законы. Что же до моих экспериментов с мертвой плотью, я делаю это не ради прихоти. Есть вещи, которые невозможно познать, не разбудив Смерть.
- Не хочу ничего слышать! Оставьте меня, или убейте.
- Убить? Вы несправедливы ко мне. Очень скоро я скажу вам, почему вы оказались в этих стенах, и чего я жду от вас, но сначала… - Вольфайн несколько раз хлопнул в ладоши. Из боковой двери в комнату бесшумно вошли две девушки-служанки. Одна из них держала на руках платье из драгоценного черного шелка, вторая – ларец с драгоценностями и благовониями. Вольфайн сделал знак, рабыни положили свою ношу на лавку и столь же неслышно удалились. – Прежде всего приведите себя в порядок. Я пришлю вам свою старую служанку, она поможет вам с туалетом.
- Я не надену это платье, - Чиара покосилась на дары графа. – Я не доверяю вам.
- Я всего лишь подумал, что принцессе Гелена не подобает ходить в нижней рубашке. И еще, тут прохладно.
Чиара залилась краской: только сейчас она заметила, что полураздета. Вольфайн вытащил из ножен шпагу, подцепил ее клинком платье и положил перед принцессой.
- Диллела! – крикнул он.
Боковая дверь вновь открылась, и в комнату вошла сгорбленная безобразная старуха, шаркая ногами, подошла к графу.
- Диллела, милая, помоги нашей гостье одеться, - велел граф. – Но сначала принеси кубок горячего вина и чего-нибудь поесть. Ее высочество наверняка проголодалась в дороге. А я пока вас оставлю, миледи. Дела.

*************

«- Это невозможно! Это всего лишь кошмар. Я сплю и вижу страшный сон. Я хочу проснуться! Проснуться!! Проснуться!!! Мама, мамочка, я так боюсь!»
Чиара больше не могла плакать. Старуха Диллела принесла ей пунш и жарко растопила камин в комнате, но озноб во всем теле не проходил. Нарядное платье лежало на лавке – Чиара не могла заставить себя его надеть.
« - Чего он хочет от меня? Моего тела? Моей души? О, я знаю, что Вольфайн похищает невинные души! Я знаю, что он делает с теми несчастными, которые попадают в его замок. Он вытачивает из них кровь, подвешивает их тела на крючьях, а потом оживляет, заставляя творить Зло…»
- Ну что, будем одеваться? – проскрипела старуха.
- Нет, - ответила Чиара. – Уходи.
- Я не могу. Сынок велел позаботиться о тебе.
- Сынок?
- Вольфайн, - Диллела ощерилась в беззубой улыбке. – Миленький, правда?
- Боже всемогущий, помилуй и защити меня! – зашептала Чиара. Чтобы избавиться от ужаса и хоть немного укрепить свой дух, она запела старую песню, которую много раз слышала в исполнении придворных бардов. Чиара слышала, что в старину эту песню пели святые пилигримы, когда отправлялись в свое паломничество по святым местам. Эта песня была грустной, Чиара больше любила нежные песни о любви, но сейчас ей вспомнилась именно она:

Я зла не убоюсь в пути,
Я не поддамся чарам ночи,
Хочу я в светлый сад войти,
Увидеть Господа воочью.

Но прежде, чем закончу путь,
Пройду положенной стезею,
Мой Боже, дай передохнуть,
И жажду утолить водою.

Пошли мне пищу, добрый кров,
И хоть немножечко везенья,
Прошу, не будь ко мне суров,
Даруй мне милость снисхожденья.

Так тяжелы мои пути,
Так много бед мне перепало!
Как сердце рвется из груди,
И как душа моя устала!

Я вижу скорбь, и вижу боль,
И каждый шаг – как шаг последний,
И жизнь на раны сыплет соль,
А смерть манит рукою бледной.

Теряю я друзей, родных,
Уходят все, кто мной любимы,
И лишь Любовь в груди горит
Огнем свечи неопалимой.

.

Любовь поярче разожгу,
И песню запою в дороге,
И будет свет, и будет мир,
И не сведет усталость ноги.

Пока люблю я, я живу,
И не поддамся хладу ночи,
И смогу, пройдя мой путь,
Увидеть Господа воочью!

Чиара начала петь тихо и нерешительно, но постепенно ее дрожащий и слабый вначале голос окреп, и когда она допела песню, ей показалось, что страх и смятение почти ушли из ее сердца. Диллела стояла и слушала ее, скрестив на груди сухие руки, похожие на темные древесные сучья, а потом сказала:
- Красиво поешь. И голосок у тебя славный. Вольфайн нашел цветок редкостный!
- Диллела, я не хочу тебя видеть. Уходи, прошу.
- Ты не моя госпожа. Мой господин Вольфайн, и он велел мне быть с тобой. – Старуха засмеялась. – Мой сынок полюбил тебя.
- Почему ты зовешь Вольфайна сыном?
- Потому что он мне как сын. Он вырос на моих руках, потому что его истинная мать не могла заботиться о нем. Много, много горя причинили люди моему сыночку!
- О чем ты говоришь?
- О беде, которую много лет назад принесли в этот замок люди, вооруженные мечами и могущественной магией. – Старуха сверкнула глазами. – Ты ничего не слышишь?
- Нет, - Чиара напряглась в страхе.
- Стоны. Крики убиенных. Они до сих пор звучат в переходах этого замка. Пролитая кровь до сих пор сочится из-под его плит. Этот замок видел много ужасов, но истинное Зло пришло в него в тот день, когда сюда пришли люди, уверенные, что творят доброе дело. Именно тогда был рожден Вольфайн – такой, каким его знает мир.
- Убирайся прочь, мерзкая ведьма! – Чиара кинула в Диллелу подушкой. – Не хочу слушать твои бредни! Прочь!
- Ярость – это хорошо. Но она скоро уйдет. Сонный цветок сделает свое дело. Ты уснешь, и забудешь свои страхи. А я побуду с тобой, дочка. Вольфайн велел мне быть с тобой, и я буду с тобой, пока он не прикажет мне уйти…
- Сонный цветок? – Чиара с ужасом посмотрела на кубок с недопитым пуншем. – Так ты…
- Хочешь, я расскажу тебе сказку об Изначальной? О той, что породила моего названного сына? О той, что жила в этом замке с начала времен, пока сюда не пришли люди? Ляг на подушки, закрой глаза, а я буду рассказывать. Мой рассказ будет долгим, как сон смерти…
- Нет, - Чиара почувствовала, что холодеет. Ей и в самом деле невыносимо захотелось спать. – Нет! Я не хочу… Мама, помоги мне! Спаси меня, мама!
- Здесь есть только одна Мать – та, чье чрево выносила Вольфайна. Позови ее, она придет. Она ждет тебя, красавица. Позови ее…
- Нет!
- Закрой глаза, - старуха тряхнула седыми космами. – Послушай историю о Матери. Ведь у тебя нет матери, принцесса Чиара. Твоя мать умерла. Поэтому ты поймешь. Ты знаешь, что такое истинная боль…

- Солнышко мое, цветочек мой ненаглядный, золотко мое, потерпи, я уже почти заплела…
- Нянюшка, а я красивая?
- Красивая. Как зорька красивая, как звезда на небе, истинный Бог!
- Нянюшка, а ты меня любишь потому что я красивая?
- Нет, милая. Я бы тебя любила всякой. Но когда я вижу тебя, я всегда вспоминаю твою матушку, королеву Хелену. Какой она была красавицей! Когда ты вырастешь, станешь похожей на нее. У тебя ее глаза, ее волосы, ее носик, ее улыбка. Ты будешь такой же прекрасной, как Хелена, упокой Свет ее душу!
- Нянюшка, а что случилось с моей мамой?
- Бог ее взял к себе, когдатебе исполнился годик. Такова была воля высших сил. Ты не печалься, королева Хелена сейчас в раю. Они и при жизни была ангелом, а уж в царстве божьем и вовсе у престола господня стоит.
- А ты ей служила?
- Конечно. Я с ней приехала в Гелен, когда ее отец выдал замуж за короля Кармиса, твоего батюшку. А теперь вот тебе служу и служить буду до смерти. Ты ведь мне как дочка.
- Нянюшка, а почему мама ко мне ни разу не пришла с того света? Я ведь даже не видела ее никогда.
- Нельзя ей. Так жизнь устроена, что мертвые в наш мир попасть не могут. Только в самых тяжелых ситуациях, когда по-другому нельзя, отпускают их к близким помочь. Мама твоя спокойна, она знает, какая у нее прекрасная дочка растет, уверена, что беды с тобой не случится. Вот и не приходит. А я ее во сне часто вижу. И радуюсь, когда она со мной говорит. Я ей о тебе рассказываю. И вижу, какое у нее счастливое лицо, когда она это слышит.
- Нянюшка, а правда, что война будет?
- С кем? С нечистым этим, Вольфайном, будь он проклят? Не бойся, милая. Твой батюшка король Кармис, повоевал уже проклятую нечисть, их богомерзкие логовища огнем пожег, да камнями завалил, теперь варданский колдун в наши земли не сунется… А сунется, опять бит будет.
- Нянюшка, все равно боюсь…
- Не бойся, солнышко мое золотое, у тебя есть ангел-хранитель.
- Ангел? А кто он?
- Душа твоей матери следит за тобой. В трудный момент она обязательно придет к тебе и поможет. Ну же, Чиара, не балуйся, дай косу доплету…
- А как я узнаю, что это мама ко мне придет? Ведь те, кто на небе живут, невидимые…
- Узнаешь… Узнаешь… Узнаешь….

Чиара вздрогнула и открыла глаза. Ночной сон опять вернулся мимолетным видением. Она будто перенеслась на десять лет назад. Голос давно умершей няни звучал в ее ушах. Чиара посмотрела на свое отражение в зеркале, и ей показалось, что оттуда на нее глянула десятилетняя девочка с сияющими глазами и смешными веснушками вокруг носа. Она даже протянула руку к зеркалу, но тут за спиной заворчала старая Диллела.
- Не шевелись, иначе будет больно, - буркнула старуха.
Только тут Чиара обратила внимание, как изменилась. Заботы Диллелы превратили ее в настоящую королеву, прекрасную и ухоженную, как дивный цветок, выращенный заботливым цветоводом. Зеленые глаза Чиары, искусно подкрашенные и подведенные, обрели таинственный блеск, гладкость загорелой кожи лица подчеркивала тональная пудра, волосы были уложены в необычайно сложную прическу, в которой змееподобные косички переплетались с золотыми нитями, драгоценными подвесками и странной формы гребнями из полированного сверкающего металла: прическу венчала маленькая корона с зубцами в виде змеиных голов, державших в пастях крупные бриллианты. В ушах Чиары висели серьги с рубинами, на шее красовалось золотое ожерелье с черными плоскими камнями странной формы. Все украшения казались древними и необычными, Чиаре никогда не приходилось видеть такиех. Черное обильно затканное золотом платье оказалось неожиданно тяжелым, и Чиара чувствовала, как корсет сдавливает ей грудь.
- «Я – королева!» - подумала девушка.
- Все, госпожа, - сказала Дилелла, закрепив в волосах принцессы последнюю шпильку и со старушечьим хихиканьем отступила назад. – Граф будет доволен. Красавица, просто копия своей матери.
- Откуда ты знаешь, что я похожа на мать? – вздрогнула Чиара.
- Подумала просто. Про королеву Хелену легенды ходили.
- Не говори мне о графе, - ответила девушка и поразилась: ее голос звучал, как во сне. – Иначе я сейчас сброшу с себя все это.
- Не сбросишь, красавица, не сбросишь, - прошамкала старуха. – Гребешок потеряешь!
- Какой гребешок? – не поняла Чиара.
- Заветный, моя госпожа, заветный.
Только тут Чиара заметила в своих волосах блестящий гребень с узкой и длинной ручкой, похожей на иглу. Полированная поверхность гребня блестела, как зеркало.
- Какой красивый! – Чиара протянула руку к гребню, но Диллела быстро схватила принцессу за запястье.
- Не сейчас, не сейчас! – захрипела она. – Потеряешь!
- Отпусти меня! – Чиара ударила старуху кулаком в грудь. – Мерзкая ведьма, выпусти меня!
В ответ раздался мелкий дребезжащий смех. Диллела, выпустив девушку, завертелась на месте, что-то бормоча себе под нос. Чиара смотрела на нее со страхом и омерзением. Она поняла, что старух поет колыбельную. И эта песня казалась ей странно знакомой, но Чиара не могла вспомнить, где и когда ее слышала:

Над землей сияет месяц
Светлый, молодой,
Спи, моя малютка, сладко.
Бог всегда с тобой!

Ночь приходит сонной кошкой
В наш родимый дом.
Ангел, встав у колыбели,
Чуть взмахнул крылом.

Буду я с тобой рядом,
Буду до утра.
Спи спокойно, моя радость,
Спать тебе пора.

Внезапно Диллела смолкла и посмотрела на принцессу. Чиара услышала тихий стон. Волосы зашевелились у девушки на голове.
- Лу-гару тебя ждет, - сказала нараспев Диллела, точно продолжала петь колыбельную. – Вольфайн мой сын, а Лу-гару мне не сын. Я выкормила его грудью, когда он был беспомощным младенцем. Я не знала, что Вольфайн только маска, карнавальный костюм. Все решает Лу-гару. Он хочет ее возвращения.
- Кто такой Лу-гару? – осмелилась спросить Чиара. – И кто должен вернуться?
- Ты хочешь услышать сказку об Изначальной? Даже у такого чудовища, как Лу-гару была мать. И он любит ее. Я знаю, он любит ее больше, чем меня. Хотя и свою старую кормилицу он любит. Он не дал ей умереть, когда пришло время. И он прав – ведь тогда он остался бы совершенно один.
- Кто такая Изначальная?
- Та, которая жила в этом замке. Лу-гару не может без нее, он ее плоть и кровь. А Вольфайн любит меня. Он привык ко мне. У тебя была кормилица? Была, поэтому ты знаешь…
- Я ничего не понимаю. Ты бредишь, Диллела.
- Диллелы больше нет. Есть оболочка. Каждый раз Вольфайн вселяет в нее чью-то душу, чтобы его названная мать всегда была рядом с ним. Он не понимает, что делает. Но теперь время Диллелы кончилось, потому что появилась ты, девочка. Пришло время Изначальной, истинной матери Лу-гару. И я умру окончательно.
Чиара, холодея от ужаса, слушала безумный лепет старухи, понимая только одно – Диллела говорит о чем-то очень важном для нее. Преодолев страх, она осторожно взяла старуху за рукав.
- Кто такой Лу-гару, матушка? – спросила она.
- Демон, - с отсутствующим видом сказала Диллела. – Демон-волк.
Чиара ощутила, как ледяной холод вошел в ее сердце.
- Раньше в этих стенах жила Изначальная, - продолжала старуха, глядя в пустоту. – Потом пришли люди и заточили ее в бездне, чтобы она не могла больше рожать демонов. Последним ее сыном был Лу-гару. Дилелла, единственная, кто не бросил ребенка в те дни, заботилась о нем. Она знала, кого кормит грудью, но женская жалость пересилила страх. Она стала для Лу-гару матерью. Она верила, что семя демона можно победить любовью, но ошиблась.
- И что было потом?
- Диллела умерла. Вольфайн оплакивал ее, потому что стал одинок. Он мечтал, чтобы Диллела была рядом с ним всегда. И он вернул ее из царства мертвых, как плоть, не как душу. Души у Диллелы нет.
- Если у тебя нет души, то почему ты жива?
- Потому что ты здесь. Вольфайн не знает, что он сотворил.
- Мне надоели загадки. Объясни, зачем я нужна Вольфайну?
- Как, разве ты не поняла? – Диллела противно засмеялась и ткнув принцессу в грудь узловатым черным пальем, прошептала: - Ему нужна плоть для Изначальной. Он выбрал тебя.
- Нет! – Чиара в ужасе отшатнулась от старухи, закричала… и проснулась. Она лежала на кровати, облаченная в драгоценное платье. А у постели стоял Вольфайн и смотрел на нее. Диллелы в комнате не было.
- Что это было? – Чиара старалась не смотреть на графа. – Я… спала?
- Сладким сном, ваше высочество.
- А где старуха?
- Она больше не нужна.
- Граф, я требую от вас объяснений, - Чиара с огромным трудом вернула себе самообладание, она понимала, что Вольфайн наслаждается ее ужасом и растерянностью. – Я требую объяснений и немедленно!
- Я как раз за этим и пришел. Вам придется пойти со мной. Не бойтесь, принцесса, - добавил с улыбкой Вольфайн, заметив, как побледнела Чиара. – Я не посмею причинить вред той, кто станет для меня самой дорогой душой в целом мире…

- В давние времена, ваше высочество, на земле существовали только Свет и Тьма. В непрерывной борьбе между ними рожадлся мир. Свет бросал в эту битву свои силы, Тьма – свои. Война продолжалась бессчетные века, но никому не приносила победы Так продолжалось, пока не появился человек. Он оказался порождением сразу двух стихий. Свет и Тьма так переплелись в его душе, что разделить их оказалось делом невозможным. Поэтому высшие силы избрали человека своим орудием, а мы, древние демоны Хаоса, оказались не у дел. Мы пытались заставить человека биться на нашей стороне нам, но тщетно. Своим непостоянством он нарушал наши планы, он соглашался служить нам, но потом обманывал. Вид демонов Тьмы внушал ему ужас. К тому же мы узнали вкус его крови, и этот вкус привлекал нас своей изысканностью. Кровь людей пьянила демонов, стала для них источником силы. Сами того не желая, мы стали злейшими врагами человека, и он платил нам ответной ненавистью. Мы недооценили это жалкое смертное существо – человек оказался очень изобретателен в борьбе с нами. Он научился использовать против нас силы природы, металлов, камней, огня и воды, силу Слова. И мы стали проигрывать битву. Даже войны, которые мы время от времени развязывали между людьми, не помогали нам справиться с ними: рано или поздно бывшие враги объединялись против нас, поскольку мы были ненавистны всем. У нас оставался только один шанс вернуть себе былое влияние – покончить с человечеством, стереть это хитрое коварное племя с лица земли. Однако люди готовились сделать то же самое, и это им почти удалось. Маги и воины истребляли демонов повсеместно и однажды пришли сюда, в эти древние стены, чтобы покончить с самой Изначальной – матерью, рождавшей Детей Хаоса.
Вольфайн остановился, и принцесса Чиара смогла осмотреться. Ее привели в гигантский подземный зал с горевшими по стенам факелами. Они с Вольфайном стояли в центре обозначенного колоннадой круга. Пол под ногами был испещрен таинственными знаками, а в центре круга зияла широкая и глубокая трещина.
- Здесь был трон Изначальной, - сказал Вольфайн, показав на провал в полу. – Отсюда она правила легионами. Здесь она восседала в окружении своих детей. Но однажды сюда пришли люди. Дети Хаоса оказались бессильны против их испепеляющего света, против мощи их магического оружия и боевых драконов. Все мои братья и сестры полегли в битве, а саму Изначальную низвергли в пропасть, лишив ее материального тела. Это было худшим наказанием, ибо ничто не может существовать в нашем мире, не имея тела, а все нематериальное бессильно против Слова, которым обладали наши враги. Уцелел только младший из сыновей Изначальной – его спрятала верная служанка Диллела. И он всегда помнил последние слова своей истинной матери, сказанной врагам: «Совершенное тело спасет совершенную сущность. Я вернусь в облике ангела, а не демона». Ныне пророчество станет реальностью. Я долго искал тебя, Чиара, и вот ты здесь. Ты примешь дух Изначальной, а я… я стану твоим рабом.
Вольфайн исчез. Превратился в клуб дыма, и дым этот стал огромным седым волком с горящими глазами. Он подошел к Чиаре и лег в ее ногах. Принцесса закрыла глаза, чтобы не видеть этого ужаса.
- Радуйся, мать! – прохрипел волк. – Я привел ее.
Из трещины в полу пролился синий свет, раздался громкий, невыносимый для слуха вой. Теряя сознание, Чиара схватилась за голову, зажимая уши. Острая боль в руке привела ее в чувство. Она глянула на свою руку – на среднем пальце выступила капля крови. Чиара поняла, что случилось: она наколола палец о гребень в волосах.
- Лу-гару! – закричала она, с трудом понимая, что творит. – Вот кровь! Моя кровь!
Демонский волк вскочил, оскалив острые клыки, глаза его вспыхнули. Он и сам учуял кровь, увидел ее. Человеческую кровь, ради которой был готов на все.
- Не надо было этого делать, - прорычал он.
- Вот она, кровь, которую ты так любишь! – закричала принцесса. – Убей меня! Загрызи! Насладись вкусом человеческой крови, который так любишь!
- Не надо было этого делать, - повторил Лу-гару и лапами сбил принцессу на пол. Чиара глянула в горящие свирепым пламенем глаза зверя. А потом время будто остановилось, и невероятный свет озарил подземелье. И зазвучал голос. Нежный, добрый и смутно знакомый.

- Нянюшка, а как наши рыцари убивают чудовищ Вольфайна?
- Солнышко мое, зачем тебе? Ты же не рыцарь!
- Просто интересно.
- Мечи у них серебряные. Демоны боятся серебра, после удара серебряным оружием тварь уже не поднимется.

Лу-гару, брызгая пеной, потянулся к горлу Чиары. Принцесса закрылась левой рукой, закричала, правой, с трудом сознавая, что делает, выхватила из волос гребень с острой ручкой и ударила чудовище прямо в глаз…

Король Кармис стоял во дворе Варданского замка в окружении своих разгоряченных битвой воинов. Замок был захвачен, дружина Вольфайна была перебита. Но в сердце короля не было радости, только тревога.
Он едва не лишился рассудка, когда рыцари вынесли из дверей донжона его дочь. Король с плачем бросился к дочери, но его страхи оказались напрасными – Чиара была жива, только без чувств.
- Ваше величество, она убила зверя! – сказали рыцари, и глаза их светились восторгом. – Ваша дочь прикончила ублюдка!
- Боже мой! - Кармис обнял дочь, слезы вновь хлынули у него из глаз. – Бедная моя храбрая девочка! Лейн, сделайте что-нибудь!
- Сию минуту, государь, - придворный маг опустился на колени рядом с бесчувственной Чиарой. – Боже мой, какое счастье! Ни одной раны. Это чудо, государь. Великое чудо!
- Она будет жить?
- Конечно. Позвольте, я прочту над ней несколько заклинаний…
Король не ответил. Взгляд его упал на предмет, зажатый в руке дочери. Король Кармис узнал этот предмет. Это был серебряный гребень из набора, который он когда-то подарил своей невесте, принцессе Хелене, матери Чиары. Своей незабвенной, которую он оплакивал столько лет.
- Государь, именно этим гребнем она убила оборотня, - сказал один из рыцарей. – Какое счастье, что он оказался у нее в нужную минуту!
- Да, но как он к ней попал? – прошептал король, разглядывая гребень.
Ответа на свой вопрос он так и не получил.